На смену программе трансформации ИТ в "Росатоме" пришла цифровая трансформация. При этом госкорпорация не только планирует "оцифроваться" сама, но и развить полноценный бизнес из продаж цифровых продуктов и услуг внешним заказчикам. О том, как это будет происходить, и как уже используются прорывные технологии в "Росатоме", в интервью заместителю главного редактора TAdviser Наталье Лаврентьевой рассказали Екатерина Солнцева, в мае 2018 года назначенная директором по цифровизации госкорпорации, и заместитель директора по ИТ "ВНИИА им. Н.Л. Духова" (входит в ГК "Росатом") Евгений Абакумов.
Екатерина, недавно вы были назначены на должность директора по цифровизации "Росатома" (Chief Digital Officer). Эта позиция является для госкорпорации новой. До этого вы занимались вопросами цифровизации в качестве советника гендиректора "Росатома". Расскажите, пожалуйста, в чем заключается для вас разница в этих позициях, и какие задачи в области цифровизации стоят перед вами?
ЕКАТЕРИНА СОЛНЦЕВА: Разница между советником и директором по цифровизации заключается в зоне ответственности. Советник - это, в каком-то роде, эксперт, который изучает ситуацию, высказывает свое мнение и предлагает варианты, а директор несет ответственность за результат. В этом и состоит принципиальная разница между двумя позициями.
При этом задачи, по сути дела, не меняются. Одной из задач, стоящей на сегодняшний день перед командой, занимающейся цифровой трансформацией "Росатома", - это сведение воедино, консолидация всех множественных цифровых активностей, которые ведутся в "Росатоме" в разных уголках компании. Сейчас у нас есть понимание того, что, объединив все эти направления и усилия, можно выстроить общую логическую картину и двигаться в сторону развития единой цифровой платформы, единого использования данных.
Будет ли в "Росатоме" создаваться новая отдельная структура по цифровизации?
ЕКАТЕРИНА СОЛНЦЕВА: В "Росатоме" около полугода назад была создана дирекция по цифровой трансформации, которая координирует всю работу в этой области. Ее задача заключается во взаимодействии со всеми структурами, подразделениями "Росатома", чтобы создать единую цифровую стратегию госкорпорации и дальше по ней двигаться. В зоне моей ответственности находится и работа дирекции, и разработка цифровой стратегии.
Ранее в "Росатоме" была программа трансформации ИТ. Можно сказать, что цифровая трансформация госкорпорации - это продолжение той программы, но на принципиально ином, качественном уровне, поскольку с тех пор появились новые технологии, появилось осознание необходимости в импортозамещении, которая становится особенно явной в последнее время на фоне геополитических событий.
Это точно. Недавний пример отключения от облачного сервиса SAP "Силовых машин", попавших в санкционный список, отлично это демонстрирует. В "Росатоме" в предыдущие годы была проделана большая работа, чтобы снизить зависимость от импортных ИТ. Насколько госкорпорация сейчас зависит от западных технологий?
ЕКАТЕРИНА СОЛНЦЕВА: "Росатом" использует и собственные разработки, и лучшие разработки мировых вендоров. До последнего момента такой подход был принципиальной позицией, поскольку он способен обеспечить наивысшие компетенции в цифровых технологиях. Но сейчас, с учетом последних веяний, мы понимаем, что фокус у нас смещается в сторону своих собственных разработок.
Вместе с тем, работу с мировыми вендорами мы не прекращаем. Мы являемся генеральным партнером целого ряда поставщиков технологических решений и будем продолжать с ними работать.
ЕВГЕНИЙ АБАКУМОВ: Для достижения цели стать цифровой компанией мы стремимся в текущих условиях найти наиболее оптимальные решения, учитывая и общие тренды, и законодательные ограничения, и условия, в которых сейчас работаем. "Росатом" работает на глобальном рынке, и если глобальному рынку нужны решения зарубежных разработчиков, мы должны это предоставлять. Другое дело, что мы не можем, как госкорпорация, не участвовать в работе по поддержке отечественных разработчиков, инициированной на государственном уровне.
Недавно заместитель гендиректора "Росатома" Кирилл Комароврассказывал, что госкорпорация уже не только потребитель, но и производитель цифровых продуктов. До 20% выручки от проектов по созданию АЭС для сторонних клиентов для "Росатома" составляют цифровые технологии. Какие цифровые продукты приносят "Росатому" наибольшую выручку, и в какие еще отрасли они поставляются, помимо проектов по созданию АЭС?
ЕКАТЕРИНА СОЛНЦЕВА: АЭС, которые строит "Росатом", не могут быть конкурентоспособными без цифровых технологий, поэтому они естественным образом поставляются совместно с АЭС. Однако пока рано рассматривать "цифровую выручку" как отдельный бизнес. "Росатом" ранее такую задачу себе не ставил, она появилась буквально только что.
У нас, конечно, есть случаи, когда решения "Росатома" используются другими отраслями. Например, разработанная внутри госкорпорации система математического моделирования физических процессов используется в авиастроении, машиностроении, автомобилестроении и ряде других.
Пакет программ "Логос", вы имеете в виду?
ЕКАТЕРИНА СОЛНЦЕВА: Да. Это программное обеспечение давно используется некоторыми компаниями за пределами Росатома, но, если вы зайдете на сайт "Росатома", то пока не сможете купить "Логос", подав заявку, вы даже не найдете информации о нем, как о продукте. Уже в ближайшее время, мы планируем развивать, в том числе, продажи "Логоса", как часть цифрового бизнеса.
Какие еще цифровые продукты есть у "Росатома" на продажу внешним заказчикам?
ЕКАТЕРИНА СОЛНЦЕВА: Помимо "Логоса", у нас есть много и других цифровых продуктов, разработанных внутри госкорпорации, включая инфраструктурные решения, продукты для моделирования различных процессов, для поддержки возведения сложных инженерных объектов, суперкомпьютеры. Суперкомпьютеры, к примеру, тоже давно поставлялись сторонним предприятиям, равно как и доступ к собственному суперкомпьютеру "Росатома" по облачной модели, но, повторюсь, нельзя сказать, что это носило целенаправленный характер как отдельный бизнес.
В отдельное направление бизнеса все эти продукты оформляются только сейчас, когда стала четко обозначена необходимость продуктизации разработанных нами технологий и вывода их на открытый рынок. Мы в самом начале этого пути, изучаем разные подходы к рынку.
Какое применение на предприятиях "Росатома" находят технологии интернета вещей, искусственного интеллекта, виртуальной и дополненной реальности, робототехники, дроны и др.? Приведите, пожалуйста, наиболее яркие примеры использования.
ЕВГЕНИЙ АБАКУМОВ: Один из интересных примеров - в рамках системы управления производством (MES), разработанной ВНИИАА и включенной в портфель цифровых продуктов "Росатома", мы используем интеграцию с одним из решений российского разработчика - резидента "Сколково". Это решение с использованием партнерской технологии обеспечивает подключение к системе с числовым программным управлением станков и позволяет мониторить состояние их работы. Оно дает возможность получать обратную связь от оборудования, на котором изготавливаются различные изделия для "Росатома". Таким решением оснащено, например, оборудование для металлообработки, приборостроения, гальваники и другое.
ВНИИА как предприятие-разработчик поставляет и робототехнические комплексы. У нас есть центр робототехники, который создает специальных роботов. Они позволяют заменить человека в случае инцидентов, где присутствует неблагоприятное воздействие, где человек не может физически находиться.
Касательно виртуальной и дополненной реальности, "Росатом" использует такие технологии для решения эксплуатационных задач. В таком ключе они много где применяются. С другой стороны, в "Росатоме" они применяются и для специфических задач, например, как виртуальный тренажер атомной электростанции, которые используются в "Росатоме" для тренировки персонала АЭС.
Насколько, по вашему мнению, "оцифрована" российская атомная отрасль по сравнению с другими странами?
ЕВГЕНИЙ АБАКУМОВ: "Росатом" - уникальная компания в этом плане: в мире нет ни одной компании, столь вертикально интегрированной, сколько "Росатом". У нас есть все - от добычи до утилизации и вывода АЭС из эксплуатации. Поэтому ее сложно с кем-то еще сравнивать. С одной стороны, у нас уникальные бизнес-процессы, бизнес-модель, с другой - можно говорить о каких-то функциональных частях, где применяются цифровые решения.
Важно также понимать, что есть область между созданием технологий и их применением, и между ними еще предстоит пройти определенные шаги. Но можно сказать, что по ряду технологий мы впереди остальных. Например, та же технология мульти-D, разработанная в "Росатоме", имеет мировое признание, множество сертификатов и запросов на ее применение не только в России.
ЕКАТЕРИНА СОЛНЦЕВА: Сейчас активно развивается глобальное партнерство в области цифровизации и, например, накануне грядущей ядерной выставки в Париже, впервые в течение двух дней проводится конференция, посвященная цифровизации ядерной отрасли. На этой площадке встретятся основные игроки и поделятся своими подходами и наработками.
В мае этого года X Юбилейный ежегодный международный форум АТОМЭКСПО прошел под лозунгом "Глобальное партнерство - общий успех", а "Росатом" выступил с инициативой, с призывом ко всем игрокам к сотрудничеству. Сейчас важно не столько конкурировать между собой, сколько, объединившись, создавать наилучшие решения с помощью лучших наработок, которые есть у каждого. Поэтому, важно не то, кто больше "оцифрован", а как мы можем объединиться для общего успеха.
Одна из важнейших задач атомной отрасли сейчас - снижение себестоимости электроэнергии, которая сильно завязана на цифровизации. Этот один из случаев, когда для ее решения объединение важнее, чем конкуренция.