Источник: off-the-record
Пасынок нищего иммигранта из России, Ларри Эллисон сегодня очень обеспеченный человек. Его состояние оценивается в $39,5 млрд, что делает его пятым в списке богатейших людей планеты. Безусловно, это одна из причин потрясающей самоуверенности основателя и генерального директора софтверного гиганта Oracle. Однако эта его самоуверенность - весьма неожиданного свойства. Она не вызывает отторжения, возмущения и желания ответить фразой, отлитой в граните главой российского МИДа и газетой The Daily Telegraph, - "Who are you to fucking lecture me?". Причина столь снисходительного читательского отношения понятна - ни в строках интервью с Эллисоном, ни между ними не читается ублюдочной разудалой заносчивости, характерной для импотентного российского олигархата. Безапелляционность суждений софтверного магната извиняется их откровенностью, а также тем, что они со всей очевидностью являются продуктом интеллектуальной деятельности. Но что еще важнее - это любовь и уважение Эллисона к своей стране, чувства, начисто ампутированные у куршавельских углеводородно-металлургческих князей. Глава компании Oracle меток в оценках и хлесток в суждениях. Он убежден, что альтруизм - это дорога к счастью, а привычка жить своим умом - самая полезная на свете. Ларри Эллисон рассказывает о своем отношении к Наполеону, сделках с богом и дружбе со Стивом Джобсом. Обстоятельно. Умно. И неожиданно тактично.
Ретроспективно оценивая свое детство, вы видите там зачатки того Ларри Эллисона, которого мы знаем сегодня?
Не думаю, что как личность сильно изменился с пятилетнего возраста. Моей отличительной чертой всегда была склонность подвергать сомнению общепринятые взгляды, со скепсисом относиться к экспертам, не трепетать перед авторитетами. Это может быть очень болезненно, когда речь идет об отношениях с родителями и учителями, но бесконечно полезно в жизни.
Я родился в Нью-Йорке. Моей матери было девятнадцать, она не была замужем и, сказать по правде, была не в состоянии обо мне заботиться. Она пыталась, пока мне не исполнилось девять месяцев. Потом меня усыновили тетя по материнской линии с ее мужем из Чикаго. Так я оказался на юге Чикаго. Поэтому я никогда не жаловался на необустроенность быта.
Все это сильно на вас повлияло?
До двенадцати лет я не знал, что я приемный. Я не считаю, что этот факт сколько-нибудь серьезно повлиял на становление моей личности. Зато я уверен, что на меня крайне сильно повлияли отношения с моим отцом, иммигрантом из России. [OFF / THE / RECORD: здесь и далее Эллисон говорит о приемных родителях. Свою биологическую мать Флоренс Спелман он впервые встретил, когда ему было уже 48 лет.] Он приехал сюда очень-очень бедным. Он безумно любил эту страну, как может любить только иммигрант, любил наше правительство, как может только иммигрант. Во время Второй мировой войны он был пилотом бомбардировщика. Он действительно верил в принцип "Это моя страна, права она или нет". Он никогда не ставил под сомнение правильность действий правительства, никогда не ставил под сомнение власть. И он не хотел, чтобы власть ставил под сомнение я.
Когда я был очень молодым, у меня были учителя, словам которых я не верил. Когда я пытался задать вопросы, они лишь требовали, чтобы я оттарабанил сказанное ими. Им явно не было интересно вести дискуссию с ребенком. Их позиция была абсолютно прозрачной: ты умный, если можешь повторить в точности то, что я тебе сказал. У меня с этим возникали реальные проблемы. И дома, и в школе меня окружали весьма авторитарные люди. Они служили мне прекрасным примером того, каким не следует быть.
Ну, хоть кто-то вас поддерживал?
"Нужно жить своей головой, делать собственные выводы, не плыть по течению"
а, разумеется. Меня поддерживала мама. Кроме того, не все учителя были одинаковыми. Некоторые были просто замечательными. Другие, конечно, были ужасными, но и от них, как я говорил, была польза как от дурного примера. Для разумного человека хороши все примеры: и хорошие, и дурные. Они научили меня ставить под сомнение экспертов и авторитеты, не думать, что кто-то прав только потому, что у него есть власть или статус. Другими словами, нужно жить своей головой, делать собственные выводы, не плыть по течению, не одеваться в общепринятой манере только потому, что она общепринятая, не поступать общепринятым образом, если это не соответствует твоему миропониманию.
Очень много вещей имеют в своей основе моду - подчас даже мораль. Вспомните, что когда-то рабство не считалось чем-то аморальным. А сегодня люди приходят в состояние шока от мысли о том, что у просвещенных древних греков были рабы, или о том, что рабство было и в этой стране какие-то сто тридцать или сто сорок лет назад. На самом деле нужно просто формулировать собственные жизненные принципы: будь то научные принципы, моральные, деловые или какие бы то ни было. Это должны быть ваши собственные принципы.
Что вас больше всего раздражало в отце, что вызывало самый сильный протест? Только его чрезмерно рьяная приверженность американской системе ценностей?
В фильме "День независимости" есть сцена разговора отца и сына. Отец в ней говорит примерно следующее: "Правительство знает все. У правительства есть специалисты по любым вопросам". Именно этот посыл, согласно которому мы ни черта ни в чем не смыслим, а правительство всегда право, наши учителя всегда правы, наше духовенство всегда право, вызывал у меня отторжение. Идея превращать каких-то неведомых экспертов в экзистенциальные маяки, ведущие меня по жизни, никогда не находила у меня отклика.
Интересно, что к этой мысли вы пришли в таком нежном возрасте.
Вы удивитесь, как много на свете смышленых детей. Я думаю, что в жизни каждого есть два главных приводных механизма: мы хотим быть любимыми и хотим нравиться другим, но в то же время мы наделены свободным рассудком. Очень часто два этих механизма функционируют взаимоисключающим образом. Нас просят принять на веру определенные постулаты, носить волосы определенной длины, одеваться определенным образом. Если ты хочешь быть любимым, тебе необходимо, чтобы тебя приняли твои коллеги, твоя семья и так далее. В этом и кроется противоречие. Иногда мы пытаемся угодить родителям, иногда мы пытаемся угодить коллегам, зачастую скатываясь в полный конформизм. Мы научаемся понимать, что ждет от нас та или иная группа, а затем делаем все, чтобы соответствовать этим ожиданиям. Ведь мы так хотим быть любимыми.
Но тут в дело вступает второй механизм - наша способность думать и рассуждать, способность приходить к собственным выводам относительно того, что верно, а что нет, что справедливо, а что - не очень. Когда мода и жажда любви вступают в противоречие с рассудком, обычно побеждают мода и жажда любви. Но не в моем случае.
Продолжая тему: вы известны своей манерой прямо говорить то, что думаете. Жить не мешает?
Это правда. Я не склонен давать социально одобряемые ответы только потому, что их хотят услышать. Вы не представляете, в какой шок может повергнуть людей одно лишь то обстоятельство, что ты говоришь нечто отличное от общепринятого. И непонятно, зачем они вообще задают вопрос, если знают на него социально одобряемый ответ. Наличие у кого-то способности и привычки мыслить независимо пугает окружающих.Пожалуй, в IT-бизнесе есть только один человек, равновеликий вам по яркости образа, - Стив Джобс.
Стив Джобс - мой лучший друг, я очень его люблю. Он один из наиболее выдающихся людей на планете, а его увольнение из Apple соответственно - одно из глупейших кадровых решений в истории. Глупее поступили только французы, "уволившие" Наполеона. Я не помню, видел ли это в печати, но однажды Энди Гроув [OFF / THE / RECORD: основатель компании Intel] сказал, что в компьютерной индустрии он больше всех восхищается "одним парнем - Стивом Джобсом, который эту индустрию создал".
Мы живем в очень эгалитарном мире. Мы не любим героев. А Стив - это герой, достижения которого принимают такой масштаб, что не дают многим спокойно спать по ночам.
Вас часто обвиняют в некорректном отношении к конкурентам. Вы сами не чувствуете, что перегибаете палку?
Моя работа заключается в том, чтобы выигрывать на рынке. Мы сравниваем наши продукты с продуктами конкурентов. Мы не лжем. Мы просто говорим, что умеем делать то, что не умеют они. Мы не пытаемся стыдливо замолчать сам факт конкуренции. Это реклама, основанная на фактах. Мы предельно отчетливо артикулируем, что мы быстрее, и те или иные тесты это подтверждают. Или что мы более надежны, и те или иные тесты это подтверждают. Или что мы более выгодны по сравнению с тем или иным конкурентом, которого мы прямо называем. Некоторые люди, признавая достоверность наших данных, все равно считают наш подход грубоватым. Я же полагаю, что мы даем потребителям правдивую информацию и тем самым помогаем им принимать верные решения.
Работа Билла Гейтса заключалась в том, чтобы сделать Microsoft крупнейшей компанией на планете, за это ему платили деньги. Моя работа в Oracle заключается в том, чтобы из второй по величине софтверной компании в мире она стала первой. За это платят деньги мне. Если я не буду пытаться достигнуть поставленной цели достаточно агрессивно, это будет означать, что я плохо делаю свою работу.
Когда вы почувствовали интерес к высоким технологиям?
Я решил заняться компьютерным бизнесом, когда был в колледже. Тогда я начал подрабатывать программистом. Достаточно быстро я выяснил, что могу зарабатывать больше денег, создавая программы, чем сидящий на полной ставке профессор из Чикагского университета. А я был тогда, напомню, тинейджером. Дело не только в деньгах, мне было весело. Я получал удовольствие. Хорошо оплачиваемое удовольствие. Я мог работать из дома в удобное мне время. Взаимодействовать с компьютерами приятно, поскольку они рабы логики и ничего не понимают в моде. Я работал быстро, и мне была выгоднее оплата за результат, а не почасовая, как многим.
Помимо прочего моя работа давала мгновенную обратную связь. Я начинал писать программу и через несколько часов мог получить результат. Фрейд определял зрелость как способность не ожидать мгновенного признания. Самое лучшее в программировании - это то, что тебе не нужно делаться зрелым. Признание приходит в течение нескольких часов. Это также относится к играм и спорту. В этом и кроется секрет их популярности: ты выигрываешь или проигрываешь очень быстро. Обратная связь незамедлительна. Не нужно ждать дни, чтобы понять, попал брошенный тобой баскетбольный мяч в корзину или нет. Достаточно нескольких секунд.
Вы очень ловко меняете образы: то безрассудный рубаха-парень, то серьезный и ответственный бизнесмен. Со стороны это выглядит парадоксально, если не сказать шизофренично.
"Если я не буду достигать цель агрессивно, значит я плохо делаю свою работу"
Не вижу ничего парадоксального. Людям бесконечно интересно познавать себя, проверять в разных областях. Каждый день, что Oracle борется с Microsoft за доминирование в софтверном мире, я узнаю новые вещи о себе самом и своих способностях. Есть чудесная, но совершенно ошибочная пословица: "Зачем мы забрались на эту гору? Потому что она там была". Это совершеннейшая чушь, абсурдная и вздорная. Ты забрался на гору, потому что это ты там был, и тебе сделалось интересно, сможешь ли ты. Тебе сделалось интересно, какого это. Тебе захотелось узнать, какой вид открывается с вершины. Так мы и познаем то, что нам интересно. Мы изучаем пределы своих возможностей, изучаем свои отношения с другими. Больше всего на свете нас интересуют другие люди и мы сами.
Кажется, вам удается вполне гармонично сочетать работу и отдых.
Как я уже говорил, важнее всего в жизни познание себя и отношения с окружающими. Именно на двух этих вещах я всегда и концентрировался. Что такое отдых? Что такое работа? По-вашему, работа - это что-то, за что вам платят, а отдых - за что нет? Управление самолетом или лодкой - это для меня работа. И когда я играл в шахматы, я относился к этому как к работе. И, конечно, я вкладываю много труда в свою работу, за которую мне платят. Это все формы познания.
Если в статусе знаменитости есть что-то хорошее, то это возможность встречать необыкновенных, чудесных людей. Во время совместного хождения на лодке с Уолтером Кронкайтом мы сначала перешли из категории случайных знакомых в категорию бизнес-партнеров, а потом - и друзей. Он экстраординарный человек, который прожил экстраординарную жизнь. Я мог часами слушать истории его и его жены.
Майкл Милкен в 80-х считался символом алчности, но в действительности он один из самых гуманных и одаренных людей, что я когда-либо встречал. Майкл собрал больше денег на борьбу с раком, чем любой другой человек на планете. По прихоти политической конъюнктуры его упрятали в тюрьму за преступления, за которые не сажали ни до, ни после. Поддерживать Майкла Милкена не самая модная вещь на свете, но я почитаю за честь, что могу называть его своим другом.
Список чудесных людей, которые обогатили мою жизнь, очень длинный. Уинстон Черчилль сказал: "Вы живете не тем, что получаете, а тем, что отдаете". Жить разумно - значит, иметь стратегию разумного достижения счастья. Вообще говоря, кто-то должен написать учебник по разумному достижению счастья. Мы нуждаемся в нем больше, чем в чем бы то ни было. Джефферсон гарантировал нам право на счастье, но забыл снабдить нас картой.
Я полагаю, что нам всем стоит обратить внимание на альтруизм как на стратегию достижения счастья. Давайте забудем о моральной стороне вопроса, о том, что отдавать - это правильно. Эффективнее концентрироваться на том, что это в твоих собственных интересах. Если тебе удалось помочь ближнему, ты чувствуешь себя лучше. Ты чувствуешь себя радостнее. Это дорога к блаженству. Это и есть разумное достижения счастья. Моя максима: отдавать не потому, что это правильно или морально, а потому, что это делает тебя счастливее. Одно не исключает другое. Но мне представляется, что мой аргумент более весомый для большинства людей.
Какой вы работодатель?
Главная цель корпорации - выиграть в рыночной конкуренции. Моя главная задача - сделать Oracle успешной, превратить ее в место, где интересно работать, потому что мы не хотим, чтобы люди от нас уходили.Мы живем в Америке, здесь люди могут менять работу. Им хочется трудиться вместе с другими умными и интересными людьми. Им нравится заниматься интересными вещами. У нас фантастические зарплаты. Мы одна из самых щедрых компаний в Кремниевой долине. У нас прекрасные условия работы. Но, повторюсь, это не альтруизм ради альтруизма. Удерживать сотрудников - в наших интересах. Их работа, моя работа - создавать продукты лучше, чем конкуренты, продавать их на конкурентном рынке и, в конечном счете, сместить Microsoft c пьедестала софтверной компании номер один.
Каким образом вы начали заниматься созданием программ для управления базами данных?
Концепция реляционных баз данных была придумана Тедом Коддом из IBM в начале семидесятых. Она базируется на реляционной алгебре и, с математической точки зрения, является крайне ригористической формой управления информацией. Кодд опубликовал свои исследования, а мы в Oracle - тогда нас было четверо - решили проверить, сможем ли мы одолеть IBM на этом поле, созданном их же исследованиями. И, надо сказать, смогли.
Было ли в вашей карьере время, когда вы были близки к провалу, или думали, что были?
Такое случалось много раз, особенно в начале, тогда было очень-очень трудно. Думаю, что сложнее всего пришлось в 1990 году, когда у Oracle случился первый убыточный квартал в истории. Мы были в бизнесе уже двадцать лет и вот после двадцати лет первый раз закончили квартал с убытками. Непростое было время. Мы практически удваивали продажи каждый год на протяжении десяти лет. Девять из десяти лет, десять из одиннадцати. Это был необыкновенный марафон. Мы стали самой быстрорастущей компанией в истории.
И тут врезались в стену. Наша выручка достигла миллиарда долларов, и начались проблемы с высшим менеджментом. Компанией с продажами в миллиард рулили те же люди, что и компанией с продажами в пятнадцать миллионов, в двадцать раз меньшей по числу сотрудников. Я невероятно привязался к людям, которые вместе со мной создавали Oracle. Поэтому осознание необходимости сменить управленческую команду, настигшее меня в 1990 году, было очень болезненным. Организация переросла своих менеджеров. Люди, которые хорошо управляли компанией в пятнадцать миллионов, обладали не теми навыками, что необходимы для управления компанией в миллиард. Это не значит, что какие-то навыки лучше, а какие-то хуже, просто они разные и ценны каждый в своей ситуации. Нам были необходимы другие менеджеры. По существу все руководство должно было уйти. Это означало, что я должен был попросить уйти людей, с которыми проработал десять лет. Я должен был их уволить. Это было самое сложное бизнес-решение, которое мне пришлось принять.
И что вам помогло пережить то время?
То, что у меня не было выбора. Я должен был попросить их покинуть Oracle, или покинуть Oracle пришлось бы всем остальным, потому что не осталось бы никакой Oracle. В этом смысле решение было очевидным. В Oracle работали тысячи людей. Они вполне заслуживали самого лучшего руководства, которое только можно найти. Я в первую очередь отвечал за благополучие компании, всех ее сотрудников, акционеров и потребителей. Если бы я тогда не смог принять решения, я должен был бы уйти сам.
Вам когда-нибудь было по-настоящему страшно?
По-настоящему страшно? Да, пожалуй, только раз. Состояние самого глубокого страха, которое я могу вспомнить, я испытал, когда я вернулся домой из школы, а моей матери не было дома. Мне тогда было шесть лет. Она в тот день пришла с работы очень поздно. На часах было уже шесть, а кроме меня никого не было дома. Я сильно испугался, что мама не вернется. Мне было по-настоящему страшно. Это единственный раз, когда я на моей памяти, испытал такой страх. Знаете, я даже торговался c богом: что я сделаю, если он вернет ее мне.
Учитывая число рисков, с которыми вы сталкиваетесь на работе и в повседневной жизни, интересно узнать ваш подход к борьбе со страхом.
"Я торговался с богом: что я сделаю, если он вернет мне мать"
Известный градус страха существует всегда. Как говорят ученые, страх - преобладающая человеческая эмоция. Разумеется, я испытываю некоторый стресс, если только что приобрел реактивный истребитель и пилотирую его в первый раз, исполняя трюки на низкой высоте. Но я не назвал бы это "страхом", скорее это раж. Адреналин попадает в кровь, и я расцветаю. Я получаю от этого удовольствие. Сильный страх - это ужасная штука. Но ощущение, что ты проходишь по краю, чуточку опасения и тревоги образуют коктейль, которым я наслаждаюсь.
Вы часто возвращаетесь к теме ценностей своих родителей. По-вашему, независимость от их суждений, обретенная вами уже в детстве, так сильно повлияла на ваше личностное становление?
Совершенно точно. Мы постоянно проверяем себя на прочность. Пытаемся определить границы своих возможностей, способность контролировать собственный мир, умение рисковать и невредимыми выходить из рискованных ситуаций. Умение принимать риск сложно переоценить. Вы рискуете поранить свое эго, когда садитесь играть в шахматы. Вы рискуете поранить свое эго, а иногда - лишиться жизни, исполняя определенные фигуры пилотажа. Не рисковать - значит не жить. Хотя должен сказать, что во время полета я не делаю вещи, которые, по моему мнению, могут угрожать моей жизни.
Как-то раз, когда мы шли на лодке из Сиднея в Хобарт, мы попали в очень неприятный шторм. Нас трясло в течение четырнадцати часов. Но у меня ни разу не возникло ощущения, что я могу умереть. Иногда мне казалось, что я хотел бы умереть, так нам всем было фигово. Но я не испытал даже отдаленно такого сильного страха, какой испытал тогда в детстве.
А что насчет страха перед неудачей?
Да, точно подмечено. Думаю, что самых эффективных людей мотивирует не столько жажда успеха, сколько страх перед неудачей. Пока неудача не подобрался слишком близко, этот страх контролируем, но все равно подстегивает нас. Он подстегивает и меня лично работать с полной отдачей. Он подстегивает меня упорядочивать свою жизнь, постоянно удостоверяться, что я контролирую компанию, или самолет, или лодку, или то, что мне нужно контролировать. Всякий раз, когда мне представляется, что на горизонте забрезжила возможность неудачи, я начинаю работать как заведенный.
Ваш публичный образ провоцирует множество комментариев, как негативных, так и позитивных. Как вы относитесь к критике с профессиональной точки зрения и по-человечески?
Колоссальное количество людей живут в этом мире с желанием слышать стандартные ответы. Они хотят, чтобы все одинаково причесывались, занимались бизнесом, одевались и ходили в одну и ту же церковь. Если ты делаешь что-то несоответствующее их представлениям о норме, такие люди становятся настроенными чрезвычайно критически, поскольку ощущают угрозу для себя. Он полагают, что их способ прожить жизнь является единственно верным. Если ты живешь иначе и по-другому отвечаешь на вопросы, которые задает мироздание, им делается некомфортно. Они не просто говорят себе, что этот человек другой. Они говорят, что он другой, а значит - неправильный. Так что люди всегда будут критиковать тебя, если ты идешь своей дорогой. Чтобы не поддаться моде на социально одобряемые ответы, нужна определенная сила.
Как вы справляетесь?
"Людей мотивирует не столько жажда успеха, сколько страх перед неудачей"
Я просто стараюсь жить своим умом. Я пытаюсь всегда анализировать свои поступки с двух точек зрения: насколько они справедливы и моральны и насколько они практичны. Я пытаюсь "обглодать ситуацию до косточек", до самых базовых принципов. Потом я делаю выводы, а на их основе принимаю решения. Если кто-то может логично объяснить мне мою неправоту, я соответствующим образом изменю решение или свое поведение. Мне нравится, когда люди доказывают мне, что я не прав. Это прекрасно! Я не хочу быть неправым. Поэтому я благодарен, если меня удерживают от ошибки.
Но бывает и так, что люди развешивают ярлыки и выливают на тебя ушаты критики, которая не имеет рационального зерна. Иногда они попросту переходят на оскорбления. Со мной это не работает. Я не собираюсь менять свое поведение только потому, что кому-то оно не нравится.
Вы принимаете защитную позу или просто не обращаете внимания?
Зависит от того, что именно они говорят. В большинстве случаев я не обращаю внимания. Но иногда нападки бывают настолько оскорбительными или бессовестно лживыми, что я просто должен защитить себя. Поэтому если критик позволяет себе перевирать факты, я реагирую. Если меня просто называют нехорошим словом, я прохожу мимо.
Насколько, по-вашему, образование важно при построении карьеры?
В общем случае для большинства людей оно важно. Хорошее образование является преимуществом в бизнесе, но не гарантией успеха. Выдающийся студент, скорее всего, будет достаточно эффективным в работе, но он запросто может не стать выдающимся бизнесменом или ученым. Круглый отличник, безусловно, молодец. Но, возможно, для него было бы лучше проигнорировать, скажем, курс по социологии, который вел ужасный преподаватель. Или добросовестно получить "трояк" по какой-то дисциплине, к которой не лежит сердце. Мы нанимаем на работу людей с развитыми способностями к математике, физике и музыке (которая, кстати, сильно связана с математикой) и которые при этом умеют самостоятельно и ответственно решать, во что инвестировать свое время.
Я знаю чудесную историю о том, как некий молодой человек, один из лучших в своей группе в Карнеги-Меллон, бросил университет за неделю до выпускного. От всех сокурсников он отличался, прежде всего, независимостью суждений, и это нас сильно привлекло как работодателя. Думаю, компаниям необходимо грамотно сочетать в штате разных людей. Конечно, хотелось бы, чтобы все они были талантливыми. Но некоторые относятся к когорте тех, кто хочет нравиться окружающим, ими легко управлять. Другие же следуют зову, который слышат только они. Такие люди будут постоянно задавать вопросы и не постесняются поставить под сомнение мою компетентность. И я надеюсь, что они смогут уберечь меня от некоторых ошибок.
Можете назвать книгу, которая произвела на вас особое впечатление?
Таких книг очень много. Из того, что сразу приходит на память, - книга Винсента Кронина о Наполеоне [OFF / THE / RECORD: "Наполеон"], человеке, которому чертовски недоставало хорошего пиара. Наполеон первым в Европе кодифицировал многие законы. Он испортил жизнь многим самодержцам и тиранам. Это необыкновенный человек, невероятно вежливый и щедрый, из которого сделали злодея. И кто? Низложенные им короли - Англии и Франции. Прусские короли и русский царь тоже боялись этого человека, что нес с собой демократию.
Мне кажется, что многим было бы полезно узнать, как история обошлась с Наполеоном. Взять хотя бы выражение "комплекс Наполеона". По французским меркам Наполеон был среднего роста. Просто смехотворно, что, возможно, наиболее одаренный человек XIX века превращен в деспота, демонизирован. Он был освободителем, законотворцем, человеком многих талантов. Он никогда не считал себя солдатом, хоть и был одним из величайших военачальников в истории, он всегда считал себя политиком.Кроме того, очень поучительно читать, как человек скромного происхождения может сам сделать свою судьбу. Нужно сказать, что работа историков зачастую заключается в том, чтобы искажать историю, потому что история - это всегда вопрос моды. Например, мы постоянно меняем американскую историю в зависимости от политической конъюнктуры. Даже мораль - поп-версия морали - определяется модой. Хотя взаправдашняя мораль определяется разумом, и важно эти две морали не путать.
Что для вас значит американская мечта?
Прежде всего, хочу сказать, что это великая страна. Возможности, которые она предоставляет, потрясают. Любой, кто в состоянии работать много и хотя бы немного творчески, может достигнуть заоблачных высот. В этом для меня и заключается американская мечта - в понимании, что все возможно. Нас ничего не сдерживает. Сюда приезжают иммигранты и в течение одного поколения добиваются запредельных результатов. Эта страна не идеальна. Но сравните ее с любой другой страной и вы поймете, что она великолепна.
- Сергей Колесов
Био: Лоренс Джозеф Эллисон (родился 17 августа 1944 года в Нью-Йорке) - основатель и генеральный директор софтверной корпорации Oracle, крупнейшего в мире производителя ERP-программ. Эллисон ходил в школу в Чикаго. Затем он поступил в Иллинойский университет в Урбана-Шампейн, который оставил спустя два года из-за смерти мачехи. После этого Эллисон проучился семестр в Чикагском университете.
В 1970-х работал в Amdahl Corporation и Ampex Corporation . Во время работы в последней создал базу данных для ЦРУ, которую назвал Oracle . В 1977 году Эллисон основал компанию Software Development Laboratories , которая через два года была переименована в Relational Software , а затем - в Oracle в честь своего главного продукта. В 2009 годукомпания приобрела своего крупнейшего конкурента Sun Microsystems .
Сегодня состояние Ларри Эллисона оценивается в $39,5 млрд, что делает его пятым в списке богатейших людей планеты. В 2010 году The Wall Street Journal назвала Эллисона самым высокооплачиваемым менеджером в мире: его годовая компенсация составила $1,84 млрд.