Эта статья была опубликована на сайте http://metal.antax.ru
В начале июня в Санкт-Петербурге прошла 2-я ежегодная международная конференция "Возможности России в области экспорта услуг по разработке программного обеспечения" (Software Outsourcing Summit 2002). Саммит прошел совместно с 7-й международной выставкой-конгрессом "Высокие технологии. Инновации. Инвестиции".
В прошлом году первая конференция SOS приняла около 300 участников из 30 стран (включая США, Канаду, Японию, Южную Корею, Германию, Финляндию, Швецию, Данию, Норвегию, Австрию, Швейцарию, Нидерланды, Испанию), представителей компаний из регионов России в области разработки программного обеспечения (включая Санкт-Петербург, Москву, Новосибирск, Томск, Самару, Нижний Новгород, Владивосток, Вологду, Уфу, Пермь, Екатеринбург). Спонсорами конференции выступали компании Baker&McKenzie (США), Sonera (Финляндия) и LG-Electronics (Южная Корея). Ряд международных организаций, таких, как BITKOM (Ассоциация IT-компаний Германии), Massachussets Software and Internet Council (США), Федерация IT-Ассоциаций Юго-восточной Азии (SITO), Ассоциация IT-компаний из Швеции (SITO), приняли участие в конференции. Кроме того, среди ее участников были также высокопоставленные представители четырех российских министерств, депутаты Государственной Думы и Законодательного Собрания Санкт-Петербурга.
Главной целью форума 2002 года стала презентация возможностей и преимуществ размещения проектов по аутсорсингу в России, показ потенциала российского сегмента оффшорного программирования для зарубежных заказчиков. Конференция была посвящена трем основным темам:
Конференция, уже вторая по счету, организуется консорциумом "Форт Росс", объединяющим 19 ведущих компаний-разработчиков программного обеспечения Санкт-Петербурга, при поддержке Администрации Санкт-Петербурга, а также двух министерств РФ – экономического развития и торговли и информатизации и связи, а также Ассоциации "Норден", компании "Диджитал Дизайн". В свою очередь, некоторое время назад "Форт Росс" вошел в "Ассоциацию Разработчиков Программного Обеспечения" (NSDA), после чего "головная" ассоциация была переименована в "РУССОФТ". Президентом новой ассоциации выбран Валентин Макаров, возглавлявший "Форт Росс".
В этом году устроители конференции смогли привлечь около 500 участников из 200 компаний. По сравнению с прошлым годом рост числа участников составил более 50%. Около 100 компаний приняли участие в "выставке решений", представляющей конкретные варианты решения проблем разработки программного обеспечения. Как и в прошлом году, во время конференции действовала т.н. "биржа контактов" для обеспечения встреч и переговоров между заказчиками и поставщиками услуг по разработке программного обеспечения.
В форуме этого года приняли участие компании и организации, представляющие почти все континенты – Европу, Азию, Америку и Африку. Самыми большими делегациями на форуме были представлены США (30 человек из 20 компаний), Финляндия (20 человек из 11 компаний) и Япония (12 человек из 10 компаний). Также в форуме участвовали представители таких стран, как Германия (3 компании), Великобритания (3), Франция (2), Швеция (2), Нидерланды (2), Бельгия (2), Южная Корея (2), Австрия (1), ЮАР (1), Дания (1), Ирландия (1). Всего на форуме присутствовало 245 компаний и организаций из 20 стран.
Также были представлены практически все ведущие центры IT в России – Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск, Нижний Новгород, Самара, Екатеринбург, Таганрог, Ростов-на-Дону, Южно-Сахалинск, Петропавловск-Камчатский, Саров (бывший Арзамас-16), Снежинск и многие другие.
Традиционно на форум приехали компании из стран СНГ (Украина, Белоруссия, Армения), а также стран Балтии (Эстония, Литва и Латвия) и Восточной Европы (Чехия).
Среди важных гостей форума можно отметить г-жу Эстер Дайсон (президента компании EDVentures), г-жу Эйлу Руумукайнен (старшего вице-президента компании Sonera), г-на Майка Велдона (вице-президента компании Xerox), г-на Жана-Луи Лякомба (вице-президента компании EADS), г-на Роберта Вильямса (бывшего вице-президента компании IBM). На форуме этого года были представлены многие крупные международные IT-корпорации, такие, как Microsoft, Borland, Sonera, EADS, Intel, Hewlett-Packard, Scala, Samsung, LG, Sun Microsystems, Xerox.
Официальными партнерами форума выступили семь зарубежных ассоциаций IT-компаний, а именно Ассоциация IT-компаний Германии БИТКОМ, Ассоциация высокотехнологичных компаний штата Северная Виржиния (США), Ассоциация IT-компаний Дании, Ассоциация IT-компаний Австрии, Ассоциация Аутсорсинга Великобритании (НОА), Ассоциация IT-компаний Шотландии и Украинская Ассоциация разработчиков программного обеспечения. Партнерами форума являлись также Консорциум "Инфорус" (РФ), Российский Цифровой Альянс (США), интернет-портал Outsourcing-Russia.com, представительство компании Key3Media (США) в России, Gartner Group, Российско-Американская Торговая Палата в Бостоне.
По общему мнению участников форума, на фоне растущего дефицита квалифицированных кадров в области информационных технологий на Западе даже во время экономической рецессии российское оффшорное программирование притягивает все большее международное внимание, что отражает признание высокого уровня качества, относительно низкой стоимости и гибких подходов к организации процесса разработки программного обеспечения ("гибкое программирование") в России.
Ян Марриотт (Ian Marriott), Gartner Group, США, выступая на форуме, отметил, что оффшорные услуги в целом становятся неотъемлемой составляющей IT-стратегии большинства европейских компаний. Gartner прогнозирует рост, по крайней мере, на 40% с 2002 года до 2004 г. Причем 75% европейских компаний будут пользоваться услугами аутсорсинговых фирм. Рост обусловлен, прежде всего, экономическими факторами – европейские компании вынуждены снижать издержки и искать партнеров для решения своих задач.
Также, по данным Forrester Research за январь 2002 г., в 2000 году процент от IT-бюджета, потраченный на аутсорсинг, составлял 12%, а в 2003 году он достигнет 28%. Число работников, задействованных в аутсорсинге, в 2002 году составит 360 тысяч, к 2005 году эта цифра превысит 1 миллион.
В понятие оффшорного бизнеса Gartner включает несколько моделей, в рамках которых описываются обе стороны – заказчики и исполнители, – модели их взаимодействия и влияющие факторы. Так, в понятие оффшорное программирование (ОП) Gartner включает как поддержку и модернизацию существующего ПО, так и разработку нового. Рассматриваются такие функции, как создание приложений, модульное включение, конверсия данных, миграция версий и т.п., интеграция приложений, решение проблемы совместимости версий и т.д. Учитывая уровень развития отрасли ПО и разрабатываемых приложений, сложность аутсорсинговых заказов постоянно растет. Наблюдается рост заказов на разработку экспертных систем (автоматизированные службы помощи), обеспечение для call-центров.
Европейские компании основной причиной использования оффшорных компаний называют традиционное снижение издержек, которое может составлять от 20 до 40% экономии на внутреннем штате или на локальных подрядчиках. Также учитываются два фактора – временные ограничения и необходимые навыки. Временные ограничения становятся критическими, когда нужно быстро решать проблемы совместимости старых и новых версий приложений, а усилия наличного квалифицированного штата нужно направить на другие приоритетные направления. В этом русле стремление самих аутсорсинговых компаний к предоставлению качественных услуг находит свое отражение в возможном строительстве долгосрочных отношений.
Стив Лэйн (Stephen Lane), директор исследовательского отдела компании Aberdeen Group (США), специализирующейся, в частности, на анализе IT-рынка: "Согласно исследованию американского рынка (июнь 2002 г.), 57% опрошенных раннее пользовались услугами аутсорсинга; 68% опрошенных – крупные компании с оборотом более $1 млрд.; 37% опрошенных пользуются услугами более одного аутсорсера; 28% опрошенных используют оффшорные услуги в рамках стратегии компании".
В модели Onsite contract worker компании-заказчики нанимают дополнительный персонал из находящихся в стране специалистов из числа эмигрантов или иностранцев с разрешением на работу. В некоторой степени достигается основная цель – экономия на издержках на персонале с учетом места проживания и т.п. Такая модель работает в некоторых сложных проектах.
В данной модели возможность экономии выше, чем в предыдущей, поскольку проект выполняется в стране исполнителя. Объем сохраненных издержек зависит от того, работает ли исполнитель напрямую с заказчиком или через местного системного интегратора.
Эта модель позволяет избежать трудностей в координации выполнения проектов, свойственных предыдущей модели, поскольку команда исполнителя физически находится у заказчика и способна быстро и качественно реагировать на условия выполнения проекта.
Как и в предыдущих двух моделях, основная работа выполняется удаленным исполнителем, который "поддерживается" включенными в штат представителями исполнителя при создании и тестировании продукта, а также выделением внутренних ресурсов компании. "Включенная" команда сфокусирована, прежде всего, на управлении проектом и изменениями, а также на создании и тестировании части общего проекта. Как правило, эта модель используется в очень сложных проектах. В основном, данный подход распространен в Европе.
Растущая популярность ОП вызвала необходимость создания центров оффшорного программирования. Такая модель очень популярна среди американских компаний, которые управляются из индийских центров. Таким образом, через подобные центры проходит достаточно много проектов, как простых, так и сложных в исполнении.
Рассматривая проблему расстояния для распределенных проектов по разработке программного обеспечения, Эран Кармел (Erran Carmel), Kogod School of Business, American University, Washington D.C.USA, отметил следующие следствия применения виртуальных команд:
На данный момент наиболее широко использование оффшорного программирования распространено в США, однако в Европе этот процесс также достаточно бурно развивается. Начиналось все с представителей американских компаний в Европе. Достаточно широко использование труда стороннего исполнителя распространено в Великобритании, что, в частности, объясняется тем, что многие крупные компании имеют свои представительства в этой стране. Также оффшорные модели используются в Нидерландах, Франции, Германии и в странах Северной Европы. В середине прошлого года IDC опубликовал следующий прогноз – мировые затраты на IT-аутсорсинг достигнут к 2005 году $100 млрд. ($56 млрд. в 2000 году). США покроют 44% мирового рынка IT-аутсорсинга, а затраты Западной Европы к 2005 году составят $26 млрд. Согласно данным Market-Visio/EDC, российская отрасль разработки программного обеспечения сможет удвоить свою долю в IT-аутсорсинге к 2003 году (около $350 млн.).
По мнению Gartner, первый шаг в определении необходимости использования оффшорной модели – обозначить, что должно "оставаться" в рамках компании, а что можно отдать на заказ стороннему исполнителю (external service provider, ESP).
Сегодня европейские компании в основном исходят из фактора стоимости и затрат, а уровень сложности проектов, которые отдают на сторону, все возрастает. Следующий шаг выбора партнера – определение страны, в которой заказчик мог бы иметь долговременные отношения с ESP. Обычно рассматривают такие критерии, как конкурентная стоимость рабочей силы, политическая стабильность, поддержка правительства, развитая инфраструктура (коммуникации, транспорт), образовательный уровень, развитые сектора программного и аппаратного обеспечения (доступность и т.п.), межкультурные различия, временные зоны. На данный момент порядка 80-95% рынка оффшорного программирования принадлежит Индии, и эта тенденция, скорее всего, сохранится, хотя это направление активно начал развивать Китай.
Согласно Outsourcing Institute IT index, опубликованном в 2001 г ., направления , которые , вероятно , будут отдаваться на аутсорсинг , следующие : network management, data center management, user support, интернет - приложения и электронная коммерция , Application development (25%); консалтинг и реинжиниринг , Client server, Desctop systems, End user support system, full L/T outsourcing, Imaging OCR systems (20%); Application maintenance, Data networks, Internet Intranet, mainframe data centers, training, voice networks (15%). Сферы , в которых аутсорсинг будет расти : applications development and maintenance, консалтинг и реинжиниринг , imaging and OCR services, обучение , transitional outsourcing, storage outsourcing.
В своем приветственном слове на открытии форума Эстер Дайсон (Esther Dyson), EDVentures, подчеркнула, что компаниям, стремящимся работать на зарубежном рынке, получая заказы на разработку программного обеспечения, следует стремиться к качественному партнерству. Заказчикам и исполнителям не следует работать на рынке исходя только из таких установок, как "быстрый заработок" и "экономия издержек". Именно стремление компании позиционировать себя как партнера, уделяющего особое внимание качеству, приведет к несомненному успеху. Такой подход, наравне со специализацией компании, приведет к тому, что компания сможет претендовать на долговременное сотрудничество с компаниями-заказчиками. Развитие этой идеи в разных вариациях преобладало на конференции.
Марк Граник (Marc Granic), президент Mera Networks (Россия-Канада), отметил также, что, в основном, качество услуг, которое предоставляют наши компании, оставляет желать лучшего. Мало компаний, которые имеют мировые сертификаты качества. До сих пор существуют языковые проблемы. С другой стороны, хорошая новость – стоимость наших услуг все еще низка, и потенциал развития качества очень высок. Многие крупные компании (Intel, IBM, Sun, Hpи Microsoft) нанимают российских инженеров.
| Страны | Кол-во сертификатов SEI CMM | |
| Level 4 | Level 5 | |
| Индия | 28 | 46 |
| Китай | 0 | 2 |
| Россия | 2 | 1 |
| В мире | 73 | 69 |
Из 400 ведущих компаний более 272 уже получили сертификат качества ISO 9000, SEI level 2 или другой аналогичный сертификат. В России сертификат ISO 9001/2000 есть у 12 компаний.
Алексей Сухарев, президент компании Auriga, Inc. (США), уверен, что экономический спад в мировой экономике, усугубившийся в связи с разгулом международного терроризма и событиями 11 сентября, оказал негативное воздействие на индустрию информационных технологий. В условиях обострившейся конкуренции многие поставщики IT-услуг прекратили свое существование. Инвестиционные проекты пришлось отложить до лучших времен. Покупатели IT-услуг стали проявлять большую осмотрительность. В результате, компании были вынуждены пересмотреть свою политику в целях поиска новых путей ведения бизнеса и оптимизации всех возможных механизмов, включая аутсорсинг.
Сложившаяся в мире экономическая ситуация привела к сокращению в 2001 году затрат на информационные и коммуникационные технологии (ИКТ). По данным IDC, в 2000-2001 гг. мировой рынок ИКТ вырос всего на 4 процента. Однако отдельные регионы, такие, как Восточная Европа, Азиатско-Тихоокеанский регион и Латинская Америка, имеющие весьма незначительную базу ИКТ, продолжали увеличивать расходы на ИКТ и по темпам развития опередили Северную Америку и Западную Европу. В десятку стран, имеющих самые высокие темпы роста ИКТ, вошли Китай, Вьетнам, Польша, Колумбия, Индия, Словакия, Греция, Румыния и Бразилия.
Традиционные рынки Южной Азии, такие, как Индия и Пакистан, сильно пострадали в результате трагедии 11 сентября и последующих событий. Многие крупные международные компании, не желая подвергать себя риску, связанному с пребыванием в этом регионе, предпочли искать новые рынки, что, в свою очередь, открыло перспективы для России и стран Восточной Европы.
Поскольку спрос на IT-услуги продолжает расти, увеличивается приток новых поставщиков, предлагающих свои уникальные возможности в рамках занимаемых ими технологических ниш. Вследствие этого рынок подрядных услуг (аутсорсинг) становится все более обширным и разнообразным. Среди стран, относительно недавно заявивших о себе на рынке услуг по разработке программного обеспечения на заказ, следует отметить Китай, Польшу и Филиппины. Несмотря на то, что доля этих стран в мировом рынке ИКТ весьма скромная, они обладают целым рядом преимуществ, включающих наличие высококвалифицированных специалистов в области IT, конкурентоспособные цены на предлагаемые услуги и, что особенно важно, сильную поддержку экспорта IT-услуг со стороны правительств и самой отрасли. Более чем десятилетний успешный опыт Индии, а также примеры таких стран, как Ирландия, Израиль, Пакистан, Китай и Филиппины, доказали решающую роль государства и национальных ассоциаций IT в создании благоприятного климата, способствующего неуклонному росту индустрии информационных технологий.
В отличие от вышеперечисленных стран, развитие IT в России не сопровождалось всеобъемлющей согласованной поддержкой государства и отрасли. Благодаря наличию талантливых специалистов, высокому качеству производимых продуктов и услуг, относительно невысоким затратам на оплату труда и другим факторам, привлекающим иностранных заказчиков, российский рынок производства программного обеспечения, пока небольшой по масштабам, развивается весьма динамично и имеет тенденцию к дальнейшему неуклонному росту.
Все возрастающая политическая стабильность в России, а также значительные позитивные сдвиги в макроэкономике страны и формировании благоприятного делового климата способствовали этому росту. Вместе с тем, Россия пока не сумела полностью реализовать свой потенциал в становлении индустрии IT. Поддержка отрасли на государственном уровне носит фрагментарный характер, что тормозит развитие рынка ПО. Кроме того, в России до сих пор нет организации, подобной индийской NASSCOM, которая могла бы представлять и защищать интересы отрасли, хотя попытки ее создания предпринимаются.
Современные тенденции, имеющие неоднозначный характер, создали благоприятные предпосылки для российского государства и национальной индустрии IT, чтобы начать продвижение России и ее компаний как надежных партнеров на возрождающемся мировом рынке IT и, в первую очередь, в США и Западной Европе – ключевых для российского аутсорсинга регионах.
CNews.ru: Назовите пожалуйста основные характеристики т.н. продуктовой модели оффшорного программирования, о которой вы говорили на форуме, может быть, эта модель вовсе и не оффшорная, а нечто большее, немного другой уровень, в отличие от поиска заказа и его выполнения. И если выбирать эту стратегию, то каковы могут быть ваши пожелания компаниям, ведь это значительный риск, и у компании должны быть "запасные варианты", "подушки безопасности".
Андреей Свириденко: Термином "оффшорное программирование" в мировой IT-индустрии принято обозначать предоставление услуг по удаленной разработке программного обеспечения, выполняемой независимой от заказчика и, как правило, зарубежной компанией с привлекательными ресурсами разработки. Крупнейший поставщик таких услуг на сегодняшний день – Индия, бизнес которой в данной сфере оценивается до $6,2 млрд. за 2000-2001 гг.
Кроме Индии, предоставлением подобного рода услуг занимаются Израиль, Китай и др. Все чаще среди наиболее перспективных поставщиков услуг в области оффшорного программирования упоминается Россия. На сегодняшний день в бизнесе экспорта российского ПО можно выделить две основные модели (формы): разработка и продвижение собственных программных продуктов – т.н. "продуктовая" (или "израильская") модель, и разработка уникального ПО на заказ с передачей прав клиенту – "заказная" (или "индийская") модель. Есть еще промежуточная проектная модель, на которой я для простоты не буду здесь останавливаться. Подавляющее большинство компаний в России разрабатывают ПО на экспорт на заказ, т.е. придерживаются заказной модели, 25% используют смешанную модель бизнеса.
Собственные продукты успешно разрабатывают и продвигают, пожалуй, три российские компании – SPIRIT, Kaspersky Lab и ABBYY. По прогнозам Market-Visio/EDC, в ближайшие два года заказная модель будет доминировать, однако большинство компаний считает продуктовую модель более перспективной и доходной. Причина перспективности продуктовой модели – потенциально гораздо более высокая доходность, большая потенциальная капитализация и более эффективное использование творческого потенциала и глубокой математической подготовки российских программистов. Дело в том, что высококвалифицированные российские программисты неохотно выполняют рутинные работы точно по ТЗ и точно в срок, а предпочитают "творить". Также в России отсутствует средний класс менеджмента для управления большими коллективами (тысячами) программистов. А без тысяч программистов в оффшорной модели большого бизнеса не сделаешь. В продуктовой же модели 100 человек – большая сила, которая может сделать российской программный продукт самым популярным во всем мире в заданной нише и заработать серьезные деньги (например, 100 миллионов долларов).
В сфере оффшорного программирования российским фирмам с их сотнями сотрудников трудно тягаться с индийскими коллективами, насчитывающими тысячи программистов. Перспектива – не в заказной модели, когда продаются человеко-часы, а в продуктовой – когда продается законченный продукт. То есть в развитии бизнеса на основе лицензирования законченных программных продуктов.
Если говорить о "подушках безопасности" – то это вариант смешанной модели бизнеса, то есть в бизнесе компании остается часть оффшорных заказов и проектов, но, помимо этого, компания начинает развивать и продуктовое направление. Пока, кажется, SPIRIT – единственная компания в России, которая уже прошла такой путь. В 1999 году компания SPIRIT успешно завершила переход от заказной (оффшорной) модели, по которой работала с 1995 года с NEC, Toshiba и Nortel Networks, к бизнесу на основе лицензирования законченного ПО. Но мы доказали другим своим примером, что это возможно, и теперь объясняем, как это делать.
Наши достижения подтверждают правильность подхода к бизнес-модели Наиболее важным и успешным проектом SPIRIT за последние годы стал стратегический альянс с компанией Texas Instruments, которой принадлежит 50% мирового рынка DSP-процессоров. В 2001 году SPIRIT заключил с Texas Instruments крупнейшую в России лицензионную продуктовую экспортную сделку.
Какие ресурсы необходимы для перехода к продуктовой модели? Это деньги, люди и ноу-хау. Если компания имеет уже достаточно серьезный технологический задел и, заработав деньги на оффшоре, вкладывает его в развитие своей продуктовой линии, здесь уже появляются серьезные шансы для перехода к продаже законченных продуктовых решений. Последующие вложения направляются главным образом в технологии и маркетинг продукта, формирующий конкурентоспособную стратегию на мировом рынке.
Я считаю, что есть четыре важных фактора, которые являются составляющими успеха, если компания начинает развивать продуктовое направление. Нужно:
Главной проблемой российских компаний при выходе на международные рынки является недостаток опыта маркетинга и продаж, поэтому им обязательно нужны партнеры.
CNews.ru: Можно ли отметить преимущества российских компаний в борьбе за оффшорный заказ?
Андреей Свириденко: Многие компании, такие, как 1С, ABBYY, первоначально планировали свой продукт только для России, доля экспорта составляла лишь малую часть общего дохода, и даже на сегодняшний день обороты от экспорта меньше доходов от внутреннего рынка. Компании, успешно выполняющие аутсорсинг для западных гигантов (например, Luxsoft), более похожи на конвейер, и чем слаженней работает конвейер, тем сложнее перейти потом к созданию собственной продуктовой линейки. Функционеры не могут творить. Процедуры, бюрократия и свобода изобретательства плохо совместимы. Мы – одна из первых компаний в России, которая начала работать на экспорт с самого основания в 1992 году, и сейчас, похоже, единственный 100%-ный экспортер софта в РФ. Другими словами, если потенциал компании сразу реализуется, изначально ориентируясь на западного клиента, продукт попадает на другой рынок и ведутся другие правила игры. В чем трудности работы с западными клиентами? Из-за чисто психологического барьера крупные западные заказчики не верят, что в России могут получить такой же, как в США, сервис, занижают цены и диктуют свои условия. Хороший способ противостоять этому – это высокое качество разработок и обслуживания.
CNews.ru: Можно ли считать существующую образовательной систему, подготовки IT-специалистов удовлетворительной, есть ли у вас кадровый "голод"?
Андреей Свириденко: Традиционно в России давалось очень качественное базовое образование. А вот дела с узкой специализацией несколько иные. Безусловно, мы активно занимаемся поиском новых специалистов, способных решать сложнейшие профессиональные задачи.
Вся сложность состоит в том, что наши вузы специальной подготовки в области телефонии и DSP (специализация SPIRIT) почти не дают. Также в России очень мало высших учебных заведений, которые бы готовили менеджеров ПО-проектов или, например, аналитиков. Или программистов, которых мы ищем, т.е. специализирующихся на программном обеспечении для встроенных сигнальных процессоров DSP.
Если говорить об общей ситуации с персоналом, занятым в разработке ПО, можно привести результаты последнего исследования Market-Visio/EDC. Большинство российских компаний (93% от общего числа компаний, действующих в секторе оффшорного программирования) хотели бы увеличить число производственного персонала, из них около 30% – более чем в два раза. 83% хотели бы увеличить количество менеджеров проектов, из них более трети – более чем в два раза. Другое дело, что заказному оффшорному разработчику больше нужны исполнители, а продуктовой компании – творцы. В индийской модели бизнес делают 1000 середнячков, в продуктовой модели бизнес делают 100 талантов.
CNews.ru: Чего не хватает для уверенного развития отрасли программного обеспечения в России?
Андреей Свириденко: Можно перечислить ряд факторов, способствующих и препятствующих развитию российского рынка оффшорного программирования.
Среди тех, которые влияют положительно:
В то же время отрицательно влияют:
Я убежден, что перспективы экспорта ПО из России связаны именно с продуктовой (израильской), а не заказной (оффшорной, индийской моделью). Большинство российских софтовых компаний работают с зарубежными клиентами в заказной схеме, когда продаются человеко-часы, а не лицензии на ПО. При продаже человеко-часов вся интеллектуальная собственность переходит к клиенту (это называется work-for-hire или time and materials). Индийцы используют эту модель давно и эффективно. Эта бизнес-модель при всей ее простоте, однако, имеет проблемы с масштабированием, особенно в российских условиях. Прибыль в этой модели прямо зависит от числа программистов, а увеличение числа программистов упирается в отсутствие менеджмента. Кроме того, проблемой заказной модели обычно считается креативность русских программистов, которые делают то, что правильно с их точки зрения, а не то, что заказчик просил. Соответственно, заказная схема имеет проблемы масштабирования для увеличения доходности фирмы. Кроме того, заказная схема переводит компанию в сервисный сектор и, соответственно, при капитализации страдает оценка компании. Я уверен, что для России более перспективной является продуктовая экспортная модель (израильский вариант), хотя она гораздо труднее в бизнес-реализации – трудно в России создать продукт, который будет иметь хороший спрос за ее пределами. Однако эта бизнес-модель хороша тем, что она масштабируется в доллары независимо от числа программистов. 100 программистов – это ничего для заказной модели, при этом 100 программистов могут создать продукт, который будет №1 в мире в определенном сегменте. Это, в свою очередь, существенно улучшает условия, на которых могут быть получены инвестиции при капитализации компании.
О российском рынке оффшорного программирования, главных сдерживающих факторах развития, необходимости государственного вмешательства, проблеме государственной образовательной системы, подготовке IT-специалистов.
Я ожидаю, что 2002 год будет для IT-отрасли в России переломным и весьма полезным. Как сказал президент Путин, "никто не поможет России, кроме нас самих". Компаниям следует более серьезно подходить к вопросам качества и технологии разработки программного обеспечения. Это основа масштабируемости бизнеса и необходимое условие для роста. Программа "Электронная Россия" ставит одной из целей увеличить экспорт ПО из России до 1,5-2 миллиардов долларов к 2010 году, в текущем году эта цифра была равна $348 млн. (по данным исследования EDC/Market Visio). Цель амбициозная, но вполне реальная. Единственное, в чем компаниям нужна помощь для сохранения темпов роста, – это политическая и законодательная поддержка органами российского правительства и создание доверия западных партнеров к России.
В целом, я ожидаю роста рынка ПО в 2002 году. Залогом роста служат как общемировые процессы, так и подъем российской экономики. Говоря о перспективах Европы (по сравнению с США, или без сравнения), я могу опираться до некоторой степени на свои наблюдения (компания имеет представительство в Великобритании и США), но также вынужден ссылаться на отчеты западных маркетинговых исследований. Европейский рынок ПО показывает, согласно отчетам Garther Group, устойчивую тенденцию роста. Правда, темпы роста европейского рынка, все же несколько отстают от американских темпов. Полагаю, что рост европейского рынка будет продолжаться. По темпам роста, безусловно, лидирующее место занимают Англия, Германия и скандинавские страны. Сравнивать с США Европу я не возьмусь. Рынок – рынком, но, на мой взгляд, не последнюю роль играет менталитет. Американцы более активны.
Последние 1,5 года я слышу много разговоров о спаде американского рынка ПО. Однако считаю, что спада особого и не было. Во всяком случае, если размер спада мерить "российскими" мерками. Например, дот-комы упали в десятки раз, и, естественно, потянули за собой рынок в целом. Но реальные производители упали всего в полтора-два раза и на общем фоне стали еще заметнее. Вообще, очевидно, что в США закончился бум дот-комов. Но, похоже, начинается следующий бум – мобильных технологий. Видимо, именно развитие этого направления IT будет во многом определять состояние американского рынка в 2002 году. Не исключено, правда, что с тем же результатом, как и бум дот-ком"овских компаний. В целом, полагаю, что в текущем году рынок США не претерпит существенных изменений. Т.е. не будет ни "обвального" спада, ни существенного роста.
Другой вопрос, что, поскольку объем экспорта IT-продукции США составляет 70% общемирового, лихорадка вокруг США сохранится. Здесь у каждой компании свой путь и не может быть общих рецептов. Продуктовый (ПО) бизнес может быть более прибылен, если он, конечно, успешен. В то же время, не для всего можно придумать готовые решения, и поэтому разработка customer specific software всегда будет существовать. Кроме того, минимальные инвестиции в рыночную "раскрутку" продукта, особенно на западном рынке, исчисляются миллионами долларов и превышают годовой оборот средней российской IT-компании. Несмотря на это, успешные продуктовые компании в России существуют. Мы постепенно движемся от услуг к продуктам, но не считаем необходимым этот процесс форсировать.
В завершение, хотелось бы отметить, что, несмотря на явное наличие перспектив в работе для западных рынков, мне представляется, что тенденция этого года – развитие российских компаний-производителей ПО на внутреннем рынке. Уверен, что реализация крупных, общероссийского значения, IT-проектов позволит компаниям доказать свою компетентность потенциальным западным заказчикам и партнерам.
Отмечу две особенности, свойственные только России:
Расслоение рынка по регионам. Надо отметить, во-первых, что московский рынок выделяется в первую очередь тем, что именно он держит проекты федерального уровня. И случаи участия региональных компаний в федеральных проектах – уникальны. Пример нашей компании, скорее, исключение. Мы уже третий год выполняем работы по построению крупнейшей межрегиональной ведомственной почтовой системы. Кроме того, в последнее время есть тенденция опережающего развития IT в регионах-донорах (в первую очередь, нефтяных) – Сургут, Ханты-Мансийск и т.д. В Ханты-Мансийске недавно даже Университет открыли в связи с острой нехваткой специалистов.
Говоря о рынке IT, или части этого рынка – рынке ПО, представляется уместным говорить отдельно о рынке предложения соответствующих услуг и о рынке "потребления". На мой взгляд, сегодня в России рынок предложения услуг не соответствует рынку спроса на сами услуги. В чем-то предложение опережает спрос, в чем-то – отстает.
Факторов, влияющих на состояние рынка IT, в России несколько. Есть естественные тенденции роста предприятий: успешно пройдя период становления бизнеса, предприятия новой формации все больше осознают реальную выгоду от использования различных систем автоматизации в своем основном бизнесе. Такая тенденция, с одной стороны, позволяет быть уверенным в росте рынка, а с другой стороны, накладывает определенные обязательства на поставщиков услуг. Ведь если информационная система внедряется на предприятии в силу осознанной необходимости, требования к качеству оказываемых услуг резко возрастают.
Есть факторы, которые можно назвать макроэкономическими. Прежде всего, к ним относятся общемировые процессы, связанные со все большим влиянием информационных технологий на жизнь, что привело к возникновению понятия "глобализация общества". Для меня совершенно очевидно, что Россия, как держава, не имеет возможности оставаться в стороне от таких процессов. К макроэкономическим факторам также относятся начинающиеся процессы реструктуризации экономики и тенденции перехода от чисто сырьевой производственной базы к более высоким ступеням передела (например, нефтяники и алюминщики начали инвестироваться в автопром). Можно ожидать, что в этом направлении есть значительные перспективы и для высокотехнологичных производств. Пока этот рынок смешной по объему, но он будет пропорционально расти в силу объективных потребностей. Совершенно очевидно, что интерес со стороны государства к IT-отрасли будет одним из факторов, оказывающих существенное влияние на состояние рынка.
Говоря о факторах, влияющих на состояние рынка IT, нельзя не отметить ситуацию, сложившуюся сегодня в области специального образования. Уже является очевидным, что в области IT "базовое" университетское/техническое образование не соответствует требованиям этой отрасли бизнеса. Думаю, что каждый руководитель сколько-нибудь значительной IT-компании сегодня вынужден заниматься "кадровым вопросом". Для своей компании я давно, в течение, минимум, трех последних лет, провожу политику информационной поддержки вузов. Сейчас, например, сотрудники Digital Design читают цикл из 6 лекций по современным технологиям для студентов Университета и Технического Университета.
Очень важно решить проблему образования управленцев среднего звена – менеджеров проектов. Российское образование весьма технично, и инженеров наша система вузов великолепно учит. При реализации задач в коллективах возникают проблемы более высокого порядка. Главное здесь – управлять производством и качеством. Необходимы специалисты по качеству и проджект-менеджменту. Также необходимо повышать уровень сервиса и оперативно реагировать на изменения в технологиях и научных достижениях. В данных областях российские вузы, к сожалению, специалистов пока не готовят.
Следует отметить, что на сегодняшний день объем всего рынка аутсорсинга в России (в основном, ориентирующегося на США) мизерный, и в реальном товарообороте с Европой его можно вообще не учитывать. Т.е. на фоне, скажем, импорта мобильных телефонов (за 2001 год в России продано на 450 млн. долларов только трубок) те $30-50 млн., которые делаются на IT-рынке экспорта в Европу, – это слезы. Также надо признать, что сегодня в высокотехнологичном секторе баланс у нас отрицательный.
Я считаю, что в области экспорта ПО Россия еще не прошла период закрепления доказательства своей компетентности. Одна из ключевых, на мой взгляд, проблем – проблема доверия. Известно, что для предприятий Европы сама по себе практика аутсоринга IT-услуг является нормой жизни, – однако, аутсорсинга "своим" компаниям. А вот опыта работы с компаниями других стран у Европы гораздо меньше, чем у США. И это, естественно, осложняет работу на европейских рынках. Уверен, что постепенно ситуация будет меняться в пользу России.
Одним из положительный примеров явилось проведение во время визита Джорджа Буша 24 мая 2002 г. в Москву первого российско-американского круглого стола по информационным технологиям. Результатом явилось создание рабочей группы в области информационных технологий и телекоммуникаций для содействия российско-американскому сотрудничеству в области IT. Между Россией и Америкой основной темой до сих пор являлось сокращение стратегических вооружений, так что проведение данного круглого стола по IT и создание рабочей группы является прорывом в сотрудничестве между нашими странами. Известно, что, по результатам исследования компании McKinsey, сектор IT был признан наиболее производительным и конкурентоспособным в российской экономике. Участием в круглом столе мы привлекли внимание американских правительственных и деловых кругов к сотрудничеству и реальным перспективам и примерам взаимодействия с российскими IT-компаниями и разработанным программам сотрудничества. Мы не просим ни льгот, ни преференций у Америки. Мы готовы конкурировать наравне со всеми прочими участниками на основах деловой этики и взаимной выгоды.
Что касается оффшорного рынка, то, на мой взгляд, его нет, в лучшем случае, он находится в стадии становления. Есть ряд очень и не очень успешных компаний, предоставляющих различные IT-услуги, их число увеличивается. Идет – когда гладко, когда нет – процесс налаживания конкурентно-кооперационных связей между ними, создание клубов и ассоциаций. Замечены разной степени эффективности попытки лоббирования цеховых интересов. Есть достаточно успешный PR и маркетинг идеи "оффшорного программирования", но это, в принципе, замечательное свойство бизнеса информационных технологий, когда масштаб идеи, продукта, технологии или проблемы мало коррелирует с масштабом произведенного маркетингового эффекта. Я очень надеюсь, что фортуна окажется к нам благосклонна, и "оффшорное программирование" превратится в рынок. Во многом роль фортуны предстоит сыграть государству, в первую очередь, в спасении системы образования, т.к. слишком большим оптимизмом было бы надеяться, что сами компании-участники обеспечат "расширенное воспроизводство" квалифицированных кадров.
Я предпочитаю термин outsourcing, оффшорное программирование может быть неправильно проассоциировано с процессом кодирования. Написание программного кода – лишь маленькая часть жизненного цикла IT-проекта. Заказчик зачастую склонен передать сторонним исполнителям более полный спектр IT-услуг. Да и слово "оффшорный" имеет определенный оттенок. Неявно подразумевается использование схем, ориентированных исключительно на использование экстремально дешевой рабочей силы. Мне кажется, бизнес-модель, построенная исключительно на демпинге, на вопросе "А сколько у вас стоит час?", вряд ли окажется работоспособной в длительной перспективе. Стоимость труда, естественно, всегда будет оставаться важнейшим элементом обеспечения конкурентоспособности, но вряд ли сможет быть долгосрочным рынкообразующим фактором. Скорее, ставку можно сделать на наличие квалифицированных специалистов. Не могу не отметить важный позитивный момент в оффшорности – сокращение brain drain ("утечки мозгов").
Если перейти от личной точки зрения к корпоративной, то для Borland рынок IT, наряду с телекомом и финансами, образует три основных и приоритетных вертикальных рынка, на которых работает наша компания. В этом смысле мы не можем не приветствовать становление и будущий рост рынка оффшорного программирования.
С точки зрения Borland – производителя средств разработки и инфраструктурного middleware, а также ведущих аналитиков и прочих авторитетов, – крупные IT-проекты во всем мире будут тяготеть к тому, что разработка будет вестись крупными сообществами географически распределенных групп разработчиков, не всегда связанных единой административной структурой (внутренние разработчики и разнообразные внешние исполнители). Первый вывод отсюда – очевиден. Средства разработки должны обеспечивать поддержку распределенной групповой разработки. Второй – менее очевиден, но, возможно, более важен. Ориентация на стандарты (технологические, спецификационные, организационно-управленческие) – необходимое условие для успеха компании, занимающейся предоставлением IT-услуг.
Выход на чужие рынки интеллектуальной собственности – дело непростое, и оффшорное программирование – не исключение. В СМИ существует достаточно статей о боязни иностранцев иметь дело с Россией и достаточно страшных историй об иностранных авантюристах (посредниках, агентах). Возьму на себя труд перечислить некоторые факторы, на мой взгляд, препятствующие развитию российского рынка оффшорного программирования:
Что касается положения России в области развития информационных технологий по сравнению с мировым уровнем, то положение в секторе разработки информационных технологий, можно сказать, отличное: мы еще долго будем проживать капитал доступности пиратского софта и классического математического образования. А вот потребители информационных технологий немногочисленны – телекоммуникационные гиганты, банки, монополисты природных ресурсов… и всё. Если отъехать на 100 километров от Москвы – и свет-то не везде есть.
Если говорить о подготовке кадров, то наши IT-специалисты и так получают хорошее образование, и их ценят на Западе. Зато не хватает менеджеров, которые будут создавать бизнес, искать инвестиции, выводить на рынок продукты и услуги. Остается надеяться на то, что и у нас в ближайшие 2-3 года появятся менеджеры с MBA, а также на то, что, если не будет нового финансового кризиса, то вернутся домой россияне, поработавшие в заграничных компаниях и умудренные зарубежным опытом.
Наши сильные стороны – сильное математическое/аналитическое мышление и, как результат, умение решать сложные алгоритмические задачи оптимальным образом. Русские, в принципе, – не кодировщики, а аналитики, алгоритмисты – то есть, мозги; у них высокий уровень личностной вовлеченности и способности работать в команде.
Мы не выберемся из стран третьего мира, пока мы не будем сфокусированы на создание добавочной стоимости. Ну почему мы им за копейки отдаем нефть, а они нам потом за доллары продают высокотехнологичные масла, лекарства, синтетические материалы? Мы им за копейки – лес, а они нам – доски, мебель шведского дизайна в IKEA? И так далее – и про металл, и про электричество. Потому что интеллект создает то, за что мы платим. И мы вовсе не в обиде на плохих капиталистов. Жалко, что за годы отсутствия конкурентной борьбы, без закалки разорением, мы потеряли способности криэйторов (даже слово созидатель не подходит, нет аналога в русском). Образование есть, народ есть, а криэйторов, людей, создающих бизнес-идею, – нет. Вот и нет ее, добавочной стоимости. Может ли государство помочь? Вряд ли. Только годы ошибок, бедности, несчастий научат людей брать ответственность и риски на себя и дерзать, потому что нет другого выхода. То же самое происходит в области экспорта программирования. Главное – не мешать. Должен быть естественный отбор. Как только государство выделит помощь или еще какой лакомый кусочек (налоговые льготы, программы субсидирования), им сразу воспользуются не лучшие, а самые ушлые. Это вредит конкуренции. Так что государство не должно мешать естественному отбору, а правительству хватит забот с поддержанием имиджа страны в целом и проблем со стабилизацией экономики, легализацией, борьбой с коррупцией.
Если оценивать российский IT-рынок с точки зрения новых проектов и заказчиков, то его потенциал очень велик. Экономический рост в стране, приход нового поколения менеджеров на российские предприятия позволяют надеяться, что рост рынка будет продолжаться, и работать в России нам будет интересно и выгодно. Что касается уровня информатизации общества в целом, то, конечно, сравнивать российский уровень с мировым довольно сложно. Безусловно, за последние годы мы продвинулись, но говорить о каких-то больших достижениях в информатизации общества пока рановато.
Рекомендация по развитию образовательной системы одна – ориентироваться на реальные потребности отрасли. Оправдаются ли возложенные на российский IT-бизнес надежды, во многом зависит от того, какие специалисты будут его развивать. Высокотехнологичная отрасль в России стремительно растет, испытывая острую потребность в высококлассных кадрах. И потребность эта будет все возрастать. Пока в России не существует целенаправленной системы подготовки IT-специалистов. Мы попытались ее создать в Новосибирском госуниверситете, где на факультете информационных технологий идет проект контрактной подготовки специалистов, кредиты для которых предоставляет "Новософт". Студенты получают хорошую фундаментальную образовательную базу, а также практический опыт работы в проектах во время стажировок в "Новософте".
Как мне кажется, для успешной работы на внутреннем рынке IT-компаниям необходимо исходить из бизнес-потребностей клиентов. Время, когда информационные системы на предприятиях внедрялись исключительно ради самого процесса внедрения безвозвратно прошло. Однако довольно горький опыт внедрения бесполезных систем научил главному – считать деньги, думать, какие конкурентные преимущества даст использование той или иной информационной системы, какую прибыль она принесет компании. Поэтому тщательный анализ бизнеса клиента, правильный выбор софта, профессиональные консультанты и позитивный опыт – вот что оказывается главным для развития IT-бизнеса в России. Нужно завоевывать доверие российских заказчиков.
Кроме того, необходима хорошо продуманная государственная политика, направленная на поддержку российской IT-отрасли. Бизнесу и власти необходимо сообща формировать позитивный образ России – политически и экономически стабильной страны, обладающей передовыми технологиями. Без этого сложно рассчитывать на успех нашей IT-индустрии в мировом масштабе.
ИT-бизнес в России смог развиться до нынешних масштабов во многом благодаря творческому подходу к разработкам и даже определенному героизму, проявленному российскими программистами в выполнении заказов. Особенно важно это было на первых порах, когда наши специалисты показали, что способны буквально на чудеса в решении поставленных клиентами задач. Как отмечают сами заказчики, российские разработчики решают практически любые проблемы и готовы найти выход из любой сложной ситуации, никогда не оставляя клиента наедине с нерешенной проблемой. Словом, креативность, способность нестандартно мыслить всегда выгодно отличали нас от наших ближайших конкурентов – индийцев.
Российские программисты сильны в решении сложных технических, наукоемких задач, они очень быстро осваивают новые области, обучаясь и приобретая опыт буквально "на ходу". Однако фундамент, замешанный исключительно на творчестве и героизме, – не самая надежная основа для бизнеса, который становится все более конкурентным и высокопрофессиональным. Поэтому сейчас российские IT-компании активно внедряют современные методологии производства программных продуктов, стремятся к получению международных сертификатов качества, эффективнее отлаживают внешние и внутренние бизнес-процессы. Это очень позитивная тенденция, которая в скором времени приведет к впечатляющим результатам.
Рынок оффшорного программирования есть, и перспективы, вроде, неплохие. Однако от государства – по определению – можно было бы ждать (добиваться) налоговых льгот, принятия четких программ с государственным финансированием, внесения изменений в подготовку необходимых специалистов.
В плане осознания необходимости использования в производственных процессах комплексных информационных систем мы отстаем от мира на большинстве предприятий. В подготовке кадров – тоже проблемы. Но уже приняли ФЦП "Электронная Россия"; вузы и школы усиленно приобщают к использованию информационных технологий. Это радует.
Опять же по образованию – программы подготовки IT-специалистов, в силу особенностей отрасли, должны пересматриваться ежегодно и учитывать новейшие разработки, достижения и инструментарий (естественно, и первоначальный уровень должен быть высоким). А Россия на этом рынке должна делать ставку на НИОКР.
Российские компании, занимающиеся оффшорным программированием, находятся в состоянии "юношества", которое характерно тем, что не имеет собственной динамики. При этом существует много проблем, связанных с выходом России на мировой рынок программного обеспечения.
Основная проблема российской индустрии информационных технологий в области экспорта – это слабость сбытовых каналов и отсутствие бренда "Made in Russia". Одной из причин, тормозящих реализацию серьезных международных проектов, я бы назвал все еще существующее предубеждение против России во многих развитых странах. Наша страна у многих ассоциируется с нестабильной экономической и политической обстановкой, коррупцией и преступностью. А в нашем бизнесе более, чем в каком-либо другом, важнейшим маркетинговым преимуществом являются бренд и стабильность исполнителя. Без солидного бренда нельзя рассчитывать на то, что заказчики будут реагировать на стандартные маркетинговые акции.
Значимым отрицательным фактором является также невнятная поддержка нашей индустрии на государственном уровне. Конечно, на фоне других экспортных отраслей мы пока неразличимо малы, и этот факт расставляет приоритеты у чиновников. Однако правительство должно понять, что экспорт программного обеспечения может достаточно быстро стать весомой статьей дохода в общероссийском бюджете. Сейчас же экспорт услуг в индустрии информационных технологий, телекоммуникаций и электроники не превышает 1,5% от общего объема экспорта.
С другой стороны, я бы отметил динамичный рост IT-отрасли в России в 2001 году, который был связан еще и с тем, что компании, которые раньше работали только на Западе, резко переориентировались на внутренний рынок и весь накопленный за последние годы опыт стали реализовывать в проектах для отечественных корпоративных клиентов.
Что касается подготовки кадров, то российская система образования дает слишком фундаментальную подготовку. С одной стороны, это хорошо, так как закладывается серьезная теоретическая база для дальнейшей работы, с другой – студентам в очень малом объеме читаются дисциплины, связанные с программированием, менеджментом проектов – тем, что нужно IT-специалисту для работы в коммерческой фирме. Однако решения об изменении программы принимаются на министерском уровне, поэтому не думаю, что эта проблема будет решена скоро.
Российским компаниям нужно четче понять и лучше сформулировать свои уникальные преимущества, донести их до клиента, предложив ему т.н. value proposal в более понятном и доступном виде. С этим компании справятся сами, со временем. В плане создания общего бренда России нужны успешные проекты, о которых будет активно рассказываться на Западе. Желательна PR-поддержка на государственном уровне, это могло бы помочь компаниям быстрее двигаться вперед. Несмотря на то, что наше государство начало проявлять какое-то внимание к этой области, еще очень много придется сделать для того, чтобы изменить имидж России, ее наработок и опыта в области высоких технологий в глазах потенциальных западных клиентов.
Мне кажется, что у России есть несколько предпосылок для развития отрасли информационных технологий. Во-первых, это квалифицированные кадры. По оценкам Microsoft Research, российские вузы готовят почти 190 тысяч специалистов, которые могут работать в IT-секторе. Это почти в четыре раза больше, чем в Индии.
Кроме того, в России большой научный потенциал. Некоторые американские компании, в том числе Motorola, Sun Microsystems, Intel, уже создали в России свои исследовательские подразделения, стремясь использовать интеллектуальную рабочую силу страны. Будем продолжать работать, используя эти два фактора, и со временем займем достойное место на мировом рынке программного обеспечения.
Российский рынок оффшорного программирования пока что очень мал, отечественные разработчики все еще довольно сильно проигрывают таким конкурентам, как Индия. Основная проблема – отсутствие нормальных условий для развития этой отрасли. Единственное пожелание к государству – обеспечить нормальные, цивилизованные "правила игры". Не создавать препон для нормального развития бизнеса и предоставить возможности реинвестирования собственной прибыли, применяя льготное налогообложение в этой отрасли. Что касается образования, то при нынешнем уровне финансирования образовательных учреждений трудно давать какие-либо рекомендации. Развитие образовательной системы – вопрос государственной важности, и до тех пор, пока система образования финансируется по остаточному принципу, прогресса здесь не будет.
Тем не менее, в России высокий уровень развития технологий в определенных областях (например, лингвистические технологии), творческий подход к решению задач, что позволяет реализовывать сложные проекты, высокий профессиональный уровень программистов, – все это позволяет с оптимизмом смотреть на будущее отечественной IT-отрасли.
Несомненно, рынок оффшорного программного обеспечения развивается, растет профессионализм разработчиков, однако хотелось бы (и есть потенциальные возможности) гораздо большего увеличения вклада российских разработчиков в мировой рынок оффшорного программирования.
Россия обычно потенциально рассматривается в качестве серьезного игрока после Индии и Китая. На саммите отмечалось, что сейчас в связи с политической нестабильностью в Индии у России есть исторический шанс увеличить свое присутствие на рынке. Однако семимильными шагами развивается Китай, где государство уже осознало преимущества этой индустрии и делает необходимые шаги по ее поддержке.
Экспорт интеллектуальной продукции не приводит к истощению природных ресурсов страны, способствует интеграции экономики России с наиболее высокоразвитыми странами Запада, дает достойную работу и перспективы высококлассным российским специалистам, предотвращая утечку умов за рубеж, наконец, косвенным образом через освоение технологий, опыт и т.д. дает большой вклад и в чисто российские компьютерные проекты!
Что может сделать государство? На саммите этому вопросу было посвящено много выступлений. Я выскажу общие мысли, которые были высказаны многими докладчиками. Во-первых, серьезно сказать на государственном уровне, что экспорт ПО – это хорошо для страны и т.д. Как ни парадоксально, как ни очевидно, до широкого общественного сознания это не доведено. Имидж отрасли внутри страны очень важен и влияет на имидж за рубежом. В этом смысле термин оффшорное программирование плохой, так как в массовом сознании ассоциируется с оффшорными предприятиями, с которыми государство борется.
Во-вторых, налогообложение и таможня. Речь идет даже не о каких-то льготах по налогам, а просто о ясных, четких и честных правилах работы, ликвидации пробелов и неясностей в законодательстве и т.д. Для такой динамичной отрасли, которая обязана работать быстро и с высоким качеством сервиса, чтобы удовлетворить весьма взыскательного западного заказчика и при этом быть конкурентоспособной по ценам на разработку (конкурируя с Индией и Китаем), проблемы с налогообложением и таможней просто гибельны.
В-третьих, развивать систему образования с учетом требований индустрии ПО.
Мое впечатление таково, что наш IT-рынок находится на среднем уровне, есть некоторые хорошие предпосылки (образование, научный багаж СССР и т.д.) для роста, но если говорить в целом по стране – сейчас многое зависит от активной политики государства в области информационных технологий. Если будет реально внедрено электронное администрирование, каждый чиновник будет понимать, что, чтобы ему удержаться в кресле, надо владеть IT-технологиями, – рост пойдет очень быстро. Как ни странно, мне кажется, что это напрямую связано с коррупцией в государственном аппарате, ведь IT-технологи – это прозрачность, доступность и т.д.
Российские специалисты конкурентоспособны там, где есть большой наукоемкий компонент проекта, где надо искать нестандартные решения, есть существенный интеллектуальный вклад. По опыту нашей компании могу сказать, что мы часто, наряду с заказными разработками, дополнительно лицензируем наши решения и образовательный контент, это является существенным преимуществом перед компаниями-"кодировщиками".
Наша компания много занимается вопросом образования и подготовки IT-кадров – мы тесно связаны с Московским физико-техническим институтом (МФТИ), я также являюсь директором Центра сетевых образовательных технологий и систем МФТИ, вуза, который дает достаточно большое количество программистов для отрасли. Однако, как и в любой отрасли производства, необходимо иметь некоторое оптимальное соотношение специалистов высокого уровня и просто качественных исполнителей. Так вот, российская система образования с ее широтой и фундаментальностью может готовить специалистов очень высокого уровня (например, 3 человека, выросшие у нас в компании, сейчас успешно работают в Microsoft), однако в системе образования у нас практически отсутствует широкомасштабная система подготовки специалистов среднего уровня.
Хотя известно, что до 80% программистов в Индии – люди с образованием уровня техникума. Таким образом, как мне кажется, должны быть два процесса в подготовке IT-специалистов:
Любой рынок подразумевает участие, как минимум, трех сторон – заказчики, посредники и исполнители. Со всеми этими составляющими у нас "напряженка". У заказчиков свои проблемы (переходный период экономики и пр.), исполнители сосредоточены в Питере, Москве, Новосибирске, Нижнем Новгороде и еще в паре городов. Большинство разработчиков уехало из страны работать по контрактам. В стране в основном (кто не в крупных фирмах) на поприще программирования работают студенты старших курсов, но тоже с мыслью уехать за границу. Ситуация с посредниками соответствует общей. Всякого рода группы разработчиков, консорциумы начинают активизироваться только сейчас.
Самая главная проблема, и не только для этого рынка это сильнейшая централизация страны. Казалось бы, для программистских фирм это не помеха, но реальность такова. Вторая проблема – это отсутствие поддержки государства. Без стартового капитала создать фирму так, чтобы она начала нормально работать, практически невозможно. А затраты на офисное помещение, составляющие чуть ли не половину всех расходов!?
Что может сделать государство? Налоговые льготы, кредиты под свои гарантии (только на первом этапе). И главное – не мешать и понять, что надо не только готовить IT-специалистов, но и обеспечить им возможность работать в России.
С другой стороны, имея за плечами почти десятилетний опыт преподавания IT-дисциплин на кафедре ВТ в Новосибирском Государственном Техническом Университете, могу сказать одно. Преподавать IT должны молодые специалисты, поскольку уровень наших "патриархов" остался неизменным с середины семидесятых годов. Это в физике и математике все фундаментальные вещи неизменны уже десятки, а то и сотни лет. А вот в IT-области программу лекционного курса необходимо переделывать каждый год на 25-30%. А нашим "отцам-основателям" нужно спокойно дотянуть до пенсии. О каком образовании может идти речь, когда доцент, кандидат наук (а то и доктор, профессор), преподающий курс IT-дисциплин, компьютер обходит за десятки метров? А молодые работать за такие деньги не будут.
Состояние рынка, если коротко, соответствует возрасту ребенка лет 5-8. Очень быстро накапливается опыт, но пока все выглядит как-то по-детски (что, на мой взгляд, иногда даже и хорошо).
Основные проблемы развития рынка:
Наша система налогообложения оставляет очень мало шансов предприятиям, у которых по природе деятельности от 70 до 90% расходов идут на "рабочую силу". Также чем дальше, тем сложнее и изощреннее становится система отчетности предприятия перед государством (это тоже серьезные издержки для малых предприятий).
В образовательной сфере следует не опускать планку: стараться продолжать ориентироваться на подготовку "звезд", то есть специалистов, комфортно чувствующих себя даже "за передним краем" науки. Тогда в небольшом количестве звезды действительно будут получаться, а все остальные выпускники смогут нормально работать в прикладных областях. Появляющаяся, к сожалению, ориентация на индийскую модель опасна тем, что потенциальные звезды могут стать всего лишь хорошими кодерами.
В принципе, конкурентными сторонами России, по-моему, являются любые направления, где надо побеждать "не числом, а уменьем". В более технических терминах это трудно коротко перечислить, например, компиляторы, операционные системы, системы искусственного интеллекта, распознавание образов (как изображений, так и звука), всяческие исследовательские работы.
Рынок растет, это однозначно, профессионализм прибавляется, отношение же к российским разработчикам значительно улучшилось за последний год, чего не могу сказать об украинском имидже, это очень важно. Россия появилась во многих профильных отчетах, посвященных оффшорному программированию.
Основные проблемы развития – недостаток профессионализма в маркетинге и управлении, с технологической точки зрения Россия, Белоруссия и Украина находятся примерно на одинаковом уровне. Но в России уже есть компании и люди, работающие на высочайшем мировом уровне. Маркетинговая дыра (дырища, я бы сказал) состоит в неправильном позиционировании собственных разработок и выбранных сегментов; движение в массовый бессистемный рынок, на мой взгляд, как правило, не оправдано (небольшие сайтики, простенькие приложения на VB и т.д.), здесь конкурировать с Индией и Китаем практически невозможно даже средней компании. Думаю, что перспектива – в сложных специализированных системах, где требуется серьезная фундаментальная подготовка.
К тому же у нас слабо развиты телекоммуникации. Очень много запросов на разработку ПО для мобильной коммерции и систем передачи видео/аудио для новых карманных устройств, но мы не имеем оборудования, на котором это все тестировать, хотя потенциал этого сегмента очень большой.
Как я уже говорил, в России динамика имиджа разработчиков ПО позитивна (взгляд со стороны), и это – основная задача государства. Подачки с налоговыми льготами здесь не проходят, это так, для галочки. Возможная помощь может быть выражена в частичном финансировании компаний, выходящих на Запад, я имею в виду целевые средства на участие в выставках и т.п. Примерно 70% русскоязычной публики в Ганновере было из государственных структур, которые приехали точно не работать (мои наблюдения). Деньги-то есть, но тратить их надо не на эту публику, у которой основное средство продвижения – три или пять звездочек, а лучше VSOP.
В сфере образования – быть ближе к реальному бизнесу и реальным разработкам (собственный опыт). Уделять больше внимание project-менеджменту и проблемам обеспечения качества разработанного софта – это основные наши проблемы.
Если говорить о конкурентоспособных областях в области софта, то мне кажется, что это алгоритмоемкие приложения и ПО для карманных устройств, здесь стоимость разработок гораздо выше и конкуренция поменьше. Перспективной может быть также оптимизация существующих приложений, с точки зрения производительности. Знаю множество примеров, когда написанный индусами код отдавали на оптимизацию за те же деньги, что были потрачены на разработку. В общем, продавать надо свои мозги и фундаментальные знания, а не тривиальное кодирование.
Проблемы развития отрасли – в отсутствии поддержки со стороны государства, нарастающем дефиците квалифицированных программистов. В крупных городах и в "образованной" и высоко обеспеченной среде уровень и темп развития достаточно высок, а на периферии и среди обычного населения – недостаточен.
Но при безусловном сохранении элементов фундаментальной научной подготовки специалистов, традиционно дающей нашим специалистам широту кругозора и способность ориентироваться в нечетко сформулированных задачах, нужна организация оперативных курсов подготовки/переподготовки специалистов современным H/W- и S/W-средствам, в том числе с использованием уже часто применяемой крупными IT-компаниями "целевой" подготовки курсов/групп студентов в вузах для своих организаций.
Говоря о состоянии оффшорного программирования, то тут будущего больше, чем настоящего. Просто мало еще серьезных компаний на этом рынке. Это касается как производства продуктов, так и оказания консалтинговых услуг.
Много чего не хватает – нормальных законов, культуры аутсорсинга, целенаправленной подготовки специалистов. Но по моему мнению, эта нехватка органична. Т.е. нельзя перескакивать через уровни развития. Состояние этой отрасли, как и других, прямо зависит от состояния экономики страны. Как будет развиваться последняя, так будет развиваться и наша отрасль.
Образовательная система должна стать более предметной. Россия справедливо гордится своей системой образования. Однако в нашей индустрии сейчас больше нужны ремесленники, нежели изобретатели. Программистов и тестеров, которые приходят в нашу компанию, приходится учить практически с нуля. Солидное базовое образование безусловно помогает, но некоторый набор профессиональных навыков, честное слово, не помешал бы.
Считаю, что на мировом рынке у России нет конкурентных преимуществ, т.е. тот факт, что у нас есть хорошие математики, не говорит о том, что мы должны сконцентрироваться только на решении сложных математических задач. Или тот факт, что у нас труд дешевле, не говорит о том, что страна не должна стремиться поднять уровень жизни своих граждан. С моей точки зрения, сегодня мы конкурентоспособны потому, что умеем программировать и стоим дешевле. Завтра мы будем конкурентоспособных потому, что у нас станет больше опыта и мы научимся предоставлять услуги более высокого качества. И в этих условиях каждая конкретная компания должна найти свою нишу конкурентоспособности. Т.е. не надо пытаться выделить "конкурентные стороны России". Нет такого понятия в условиях глобального рынка (прошу прощения за космополитизм). Надо следить за постоянно меняющимися условиями этого самого рынка и искать "конкурентные стороны" в каждой отдельной компании, играющей на рынке.
Рынок российского оффшорного программирования – это, безусловно, растущий рынок, хотя на данный момент он существенно отстает от индийского. Тут есть огромный потенциал для развития. На нас только начали обращать внимание потенциальные западные клиенты, которые в настоящий момент ищут реальную альтернативу индийским компаниям.
С одной стороны, российский рынок еще очень молод. И основные проблемы – это проблемы роста. С другой стороны, конкурировать приходится с серьезными, установившимися компаниями, часто имеющими государственную поддержку. Нас еще не очень хорошо знают на Западе, и нам еще нужно завоевать определенное доверие к себе. Похоже, нам это удается. Нужны серьезные государственные инвестиции и обращение к мировому опыту. Нет смысла повторять чужие ошибки. В этом смысле оффшорные компании могут внести свой вклад, так как имеют необходимый опыт.
Для получения реальной отдачи следует обеспечить режим государственной поддержки, разработать соответствующую законодательную базу, обеспечить налоговые льготы. В качестве примера можно обратить внимание на Индию.
В образовательной системе программы обучения должны составляться с учетом рекомендаций специалистов, работающих в этом бизнесе. Например, в настоящее время отсутствует подготовка специалистов по качеству программного обеспечения. Оффшорные компании самостоятельно готовят необходимые кадры и заинтересованы в улучшении программ подготовки специалистов.
Рынок российского оффшорного программирования, если кратко, – растет и матереет. Отрадно видеть, как все больше компаний становятся по-настоящему профессиональными игроками. Кроме того, в этом году прошли первые слияния/поглощения, что тоже является признаком профессионального рынка. У нас используются самые современные технологии, но, к сожалению, в области менеджмента есть отставание.
Основные проблемы рынка – мировая конкуренция, растущая стоимость производства, недостаток инвестиций. Государству следует прежде всего решить общие вопросы, связанные с налогообложением экспорта и зарплат, а также государство может помочь с технопарками и другой инфраструктурой.
В образовании надо провести ревизию учебных курсов и ввести дисциплины, посвященные не технологии, а методологии разработки ПО и управлению проектами.
Наши сильные стороны:
Дело в том, что российские компании совсем недавно начали переходить от стратегии установления контроля над оборотами и процессами компании на стратегию максимизации доходов и обеспечения дохода акционерам. Немногие крупные компании (ЮКОС, "Менатеп") понимают важность и необходимость использования IT и выделения достаточных сумм из бюджета. В целом российская программная индустрия занимает около 1-1,5% от ВВП в отличие от 4-5% в развитых странах.
В сфере подготовки программистских кадров следует уделить внимание обучению базовым научным и компьютерным знаниям, а также конкретным технологиям, программным продуктам и языкам программирования. Преподаватели должны приходить из бизнеса и работать на полставки. Учреждениям следует уделять больше внимания устройству на работу выпускников. Также отсутствуют программы подготовки менеджеров по управлению проектами, а это направление очень важно для отрасли в целом.
Вузам следует заключать партнерские программы со всемирно известными образовательными учреждениями, тем самым привлекая западный опыт в Россию. Государство вместе с банками должно инициировать финансовые программы помощи вузам через образовательные займы и гранты.
Российский оффшорный рынок – это не Star Team, а Team of Stars: есть сильные интересные компании, но отсутствует лицо индустрии. Опять же – "если вы такие умные, то почему такие бедные?" Проблема развития отрасли – отсутствие информации. Последний форум был достаточно представителен, но все равно не дал общей картины. Нет ни одного серьезного исследования, многочисленные оценки не в счет, цифры расходятся на порядок. На такой рынок осторожные западные компании будут приходить с большой опаской.
Традиционно, государству следует озаботиться образованием, подготовкой, поддержанием и сохранением кадров; способствовать мобильности рабочей силы (например, вопрос с пропиской), а также, возможно, выступить системообразующим элементом этого рынка. В краткосрочной перспективе нужно навести порядок в учебных программах, классификациях и т.п., в долгосрочном – создать систему среднеспециального IT-образования (техникумов) для подготовки программистов.
Поскольку наша компания работает в области геоинформационных технологий, мне как-то проще охарактеризовать состояние рынка на этом примере. Мировой рынок ПО для ГИС сравнительно небольшой, около 1 млрд. долларов, и практически весь контролируется американскими компаниями.
Что касается российских разработок, то квалификация программистов, как правило, высока, но уровень менеджмента очень низкий. В результате отечественные программные продукты не в состоянии серьезно конкурировать даже в собственной стране. Уровень подготовки пользователей, аппаратно-программная оснащенность, в принципе, на приемлемом уровне (правда, всегда хочется лучше), но денег для серьезного инвестирования в соответствующие IT-проекты у них нет. Нет серьезных проектов – нет опыта и роста потребностей, повышения уровня задач. Такой замкнутый круг.
Что касается кадров, то сегодня IT-компании, как правило, решают проблему подготовки кадров внутри собственной организации. Хотя примеров, когда компании сотрудничают с вузами по этому вопросу, тоже вроде достаточно. Но с точки зрения развития российской IT-отрасли, здесь проблема в другом. Возьмем, например, так называемое "оффшорное программирование", где много споров, каким путем идти: то ли за индусами гнаться, то ли собственные программные продукты делать. Но ведь никто не говорит, как развить то, что сегодня является основой отрасли и что досталось в наследство от СССР. Как-то прочитал, что в 2000 году вузами в стране было выпущено всего 7000 программистов. Наверное, это правда, поскольку Новосибирск дает в год меньше тысячи выпускников. Как я понимаю, в ближайшие 5 лет эта ситуация не изменится. Даже если мы найдем решение, позволяющее резко расширить платное образование. Сомнительно, что с таким потенциалом можно серьезно говорить о контрактном программировании на экспорт. Мы действительно всегда интересны иностранным заказчикам уровнем своей подготовки (и тем, как дешево это стоит), универсальностью мышления. С моей точки зрения, сегодня основные силы при подготовке программистов должны быть брошены на улучшение качества обучения (поддержка профессуры, разработка современных курсов, стимулирование молодых талантов и т.д.), развитие кругозора IT-студентов и т.д. и т.п. Количеством мы индусов уже не победим, да и при разработке своих программных продуктов интеллект не помешает. А хорошее базовое образование, в свою очередь, привлечет талантливую молодежь, наша задача будет лишь в том, чтобы мотивировать их работать в России.
С другой стороны, для быстрого и уверенного развития отрасли программного обеспечения в России не хватает профессиональных IT-менеджеров. Людей, способных организовать производство и умеющих работать на мировом рынке. Лидеров с предпринимательской жилкой, но с профессиональными знаниями. Сильного "среднего" звена менеджмента. Период, когда каждый мог создать программистскую фирму, проходит, российский IT-рынок начинает организовываться. Преимущество получают те, кто знает рынок (как российский, так и мировой) и умеет правильно на нем работать. Порядок бьет класс. Быть только умным уже мало.
Конкурентные или потенциально конкурентные стороны российских IT? Здесь уже много было сказано ранее, перечислялся ряд направлений нашими экспертами, цитировались оценки иностранных аналитиков. Я придерживаюсь позиции Свириденко (SPIRIT): надо либо грамотно торговать имеющимся "ноу-хау" (своих денег на продвижение все равно пока не хватит), если оно действительно "крутое", либо искать ниши на рынке, где нас не съедят очень быстро IT-монстры. Не стоит стремиться сделать лучший программный продукт, надо стремиться к рыночному успеху. А тогда понятно, что возможностей ("ниш") очень много. Здесь – как в спорте: надо создать прецедент, достаточно одной российской IT-компании стать реальным игроком на мировом IT-рынке, за ней сразу же появятся десятки компаний, желающих повторить успех.
Несмотря ни на что, российский рынок оффшорного программирования растет, становится более зрелым. Я заметил существенную разницу даже по сравнению с прошлогодней конференцией. Хотя одна из основных проблем российских компаний – преувеличенно нелицеприятный имидж России в США и Европе.
Лучшее, что может сделать правительство, – это не предпринимать ничего, то есть оно не должно придумывать новых правил, от которых задыхается промышленность. Другим важным аспектом является поддержка технических университетов. Российские интеллектуальные ресурсы, безусловно, являются наиболее ценным достоянием страны, и правительство должно позаботиться о том, чтобы университеты могли нанимать самых блестящих профессоров. Правительство и частный сектор должны поддерживать систему образования. Взаимодействие академической школы и частного сектора важно для "здоровья" системы образования. Хотя даже сейчас российские программисты безупречны в техническом отношении.
IT-рынок и круг инвесторов в новые предприятия пока находятся на стадиях раннего развития в России. Однако в перспективе русские будут иметь преимущество в сложных системах, требующих глубокого логического или абстрактного мышления. Например, искусственный интеллект, похоже, является логической областью, в которой российские инженеры могли бы превосходно себя проявить.
Несмотря на существование компаний, имеющих длительный опыт работы на крупных зарубежных заказчиков, российский рынок оффшорного программирования находится в зачаточном состоянии.
Можно выделить несколько проблем: отсутствие поддержки государства, слабое развитие технологий программирования, нестабильность российской экономики и, как следствие, недоверие со стороны западных партнёров. В связи с этим, государству, безусловно, необходимо уделять внимание этой отрасли. Программирование, пожалуй, единственная высокотехнологичная отрасль экономики, в которой мы конкурентоспособны. Если ее не поддержать сейчас, мы можем отстать надолго. Что при этом нужно от государства:
В том, что касается образования, необходимо обучение технологическим новинкам, формализации процесса разработки, навыкам планирования и управления проектами. Ни в коем случае нельзя следовать в образовании западным образцам. Инженеры должны иметь высшее образование, а не среднеспециальное (колледж).
На данный момент наша сильная сторона – соотношение цена/качество/исследовательские способности, креативность в разработке ПО вне конкуренции. Рынок развивается достаточно интенсивно, и информационные технологии становятся все более востребованными во всех жизненных сферах.
Рынок российского оффшорного программирования можно охарактеризовать как находящийся в фазе окончания начального развития и имеющий большой потенциал при правильной стратегии развития и положительных внешних и внутренних факторах (к примеру, государственная поддержка в виде налоговых льгот и т.д.). Однако, он неструктурированный, малоразвитый, в основной своей части "серый" и кустарный. Существует большое количество маленьких групп разработчиков, которые как индивидуально-частные предприятия работают на зарубежных заказчиков, найденных при помощи личных связей. Многие из этих групп имеют основную (официальную) прописку в различных НИИ и IT-подразделениях крупных компаний. Основная часть этих коллективов расположена в промышленно развитых городах. Профессионально работающих компаний, способных предоставить качественный сервис, очень мало.
Основные проблемы развития рынка:
Государству следует уделить внимание следующим областям:
Государственная власть должна уделять особое внимание этой отрасли. Рынок российского оффшорного программирования – это один из немногих для России рынков, который в обозримом будущем может приносить большую отдачу. Стоит добавить, что развитие этого рынка позволит сохранить и развить интеллектуальный потенциал нации. Механизмы поддержки разнообразны – лоббирование на внешних рынках, организация максимально удобных условий существования компаний внутри страны, нормализация правового поля.
Рынок есть, есть несколько больших игроков, которые ведут себя активно, есть ряд больших, средних и небольших компаний, которые ведут себя тихо, есть интерес к расширению этого рынка.
Существует немало академических и университетских групп, которые обдумывают, как стать нужными и принести пользу народному хозяйству и себе. И это потенциал. Существуют маленькие группы молодых программистов, которые довольно успешно начинают свой бизнес.
Основная проблема, как мне кажется, – заказы и цены: найти хорошего заказчика (или нескольких), который готов платить разумную цену. Всё остальное уже есть.
Государство не должно мешать – и это самое главное. Внимание со стороны государства в нашей стране очень опасно. Государство должно играть по тем же правилам, что и остальные игроки, и должно делать это честно. Например, не приравнивать ставку обязательного страхования программиста к ставке лесоруба – риски всё же разные. Государство должно тратить деньги на инфраструктуру: бороться с пиратством, рекламировать отрасль на международном уровне, ограничить аппетиты монополистов, таких, как, к примеру, "Ленэнерго", ПТС, Министерство иностранных дел, которое сначала монополизировало, а затем и коммерциализировало выдачу приглашений иностранцам, – получилось по-капиталистически дорого и по-советски трудоёмко. Надо отменить режим регистрации иностранцев, получение виз для кратковременных деловых визитов и многое ещё что сделать в направлении демократизации и дебюрократизации.
В образовании нужно в разы поднять оплату преподавателей. Жаль было бы потерять широту образования. Экономические дисциплины должны бы преподавать те, кто в этом понимает, то есть имеет практический опыт. Может, для этого нужны иностранцы. Необходимо готовить менеджеров проектов, учить управлению качеством проектов.
Одна из основных проблем развития этого рынка – общая политическая и экономическая нестабильность страны, что, в частности, не позволяет создавать сравнительно большие (более 500 программистов) оффшорные компании. Полагаю, что государству следует обеспечить конструктивную поддержку развития отрасли, включая все аспекты бизнеса – от процесса регистрации компании до экспорта готовой продукции. Другая рекомендация – повышение заработной платы преподавателей, как минимум, в 10 раз (со $100 до $1000 в месяц) и развитие материальной базы образовательных учреждений. Хотя у России все еще остается сильное образование, большие ресурсы программистов, а также стоит отметить меньшие, чем в азиатских странах, транснациональные различия с заказчиками.
Рынок представляется мне состоящим из нескольких уровней:
Основные проблемы отрасли:
В образовании нужна система связей между вузами и фирмами, чтобы, начиная с 3 курса, студент целенаправленно готовился на определенную вакансию в определенную фирму (стажировки, спецкурсы, курсовые, диплом). Раньше это называлось распределением. Нужны цивилизованные отношения между фирмами по вопросу кадров.
По сравнению с индийским, российский рынок офшорного программирования небольшой. Его объем составляет примерно 200 миллионов долларов США в год. Формируется он в основном за счет разовых высокотехнологичных заказов, поступающих со стороны крупнейших американских и европейских корпораций.
Этот рынок не структурирован, не имеет постоянного состава участников и, естественно, не имеет четкой программы развития. Фактически, это только зарождающееся направление бизнеса, которому только предстоит перерасти в полноценную отрасль.
Главными сдерживающими факторами развития российского сектора офшорного программирования являются:
Однако все это можно отнести к "болезни роста". Российский сектор офшорного программирования только зарождается, ошибки на этом этапе неизбежны. Главное, что доверие к российскому офшору растет и все больше компаний выражает готовность к сотрудничеству. Это говорит о том, что основные трудности будут в ближайшее время преодолены и данное бизнес-направление начнет развиваться гораздо активнее.
Развитие данного направления является одной из важнейших задач государства в плане экономического развития страны. Офшорное программирование может стать одной из основных статей российского экспорта и источником притока инвестиций в страну.
В задачу государства входит создание благоприятной атмосферы для развития данного процесса. Это включает в себя правовую и политическую поддержку отрасли, а также начало диалога с потенциальными зарубежными инвесторами. В рамках этого сейчас созданы и работают ряд международных комиссий по информационным технологиям, которые должны решить все проблемы, препятствующие развитию экономического сотрудничества в сфере ИКТ между Россией и ведущими мировыми странами. После того как правила на рынке будут установлены, развитие рынка будет идти более высокими темпами.
В сфере создания современных информационных технологий Россия не уступает Западу. Разрабатываемые российскими компаниями программные продукты соответствуют самым жестким мировым стандартам и способны на равных конкурировать с западными аналогами.
Однако в сфере потребления IT-продуктов Россия значительно уступает Европе и США. Основная часть населения не обладает навыками пользования программными продуктами и потому не может эффективно применить качественные решения на практике. Иными словами, основная проблема России в том, что она может создавать информационные технологии, но не может их использовать. Должна возникнуть новая общественная и деловая культура, основанная на использовании информационных технологий.
Сильными сторонами России является высокий профессиональный уровень программистов и низкая в сравнении с Европой стоимость труда в сфере IT-услуг. К преимуществам также можно отнести выгодное географическое положение, внутреннюю стабильность в стране (напомним, что Индия находится в состоянии военного кризиса из-за обострения территориального конфликта с Пакистаном), а также благоприятное положение внутри IT-отрасли, которая, пользуясь государственной поддержкой, демонстрирует высокие темпы развития.
| INTERFACE Ltd. |
| ||||
