"Никогда не видели столь быстрого снижения уровня пиратства, как в России"

Георг Хернлебен, директор BSA в странах Центральной и Восточной Европы, Ближнего Востока и Африки, в интервью iToday.ru защищает методы работы IDC, признается в причастности к уничтожению The Pirate Bay и констатирует "абсолютно уникальное" достижение нашей страны.



- Члены альянса по понятным причинам сокращают бюджеты, предназначенные для борьбы с пиратством. В такой ситуации деньги, которыми располагает BSA, были бы кстати. Собирается ли BSA тратить в нашей стране больше денег, чем тратила до сих пор?

- BSA как некоммерческая организация находится в сравнительно неплохой ситуации: у нас на 2009 год фиксированный бюджет, в отличие от компаний, которые вынуждены от квартала к кварталу пересматривать свои бюджеты в сторону сокращения. Из всех стран мира в Россию - и еще в Китай - BSA вкладывает больше всего.

- Значит, ответ "нет"?

- Учитывая результат и объемы наших вложений, не вижу причин для их увеличения.

- BSA - вслед за IDC, которая BSA обслуживает - придерживается нехитрой методики: уровень пиратства рассчитывается из неких средних, нормативных данных. Оценивается число ПК, потом применяется норматив: на сотне ПК стоит, например, столько-то Windows, столько-то Microsoft Office, столько-то Photoshop... Затем эти данные сравниваются с объемами легальных продаж. Вам не кажется, что такая методика нехороша?

- Такие исследования, как те, что проводит IDC, никогда не претендуют на 100% точность. Но программа исследований уровня пиратства, осуществляемая IDC - единственная, которая действует постоянно и на протяжении длительного времени. Причем делают это не аналитики, сидящие далеко в США. Результаты получаются на основе данных аналитических компаний, которые работают непосредственно в исследуемых странах. Соглашусь с тем, что уровень пиратства зависит от конкретной ситуации. Например, если взять ноутбуки, то установленная на них операционная система не будет нашей самой большой проблемой. Но совокупный уровень пиратства все равно надо исследовать теми или иными методами.

- Если свести ваш ответ к немногим словам, вы сказали: это так, потому что IDC - единственная компания, которая ведет такие исследования.

- Не уверен, что это так. Однако BSA - это единственная организация в мире, которая тратит столько денег на такого рода исследования.

Да, мы опираемся на результаты работы IDC. И не только мы считаем, что эти результаты - лучшее, что есть в этой сфере.

- А вот, например, Microsoft в России так не считает. Они говорят: по нашим подсчетам, уровень пиратства не таков, как показывает IDC. И что он, кстати, ниже, чем показывает IDC.

- Каждая компания имеет полное право вести свои подсчеты и делать такие заявления. Но мы представляем большое количество членов нашей организации, и многие из них говорят обратное: уровень пиратства в России выше, чем показывают отчеты аналитиков IDC.

- Кроме Microsoft, есть Adobe. Это еще одна компания, которая в России предпочитает отслеживать уровень пиратства самостоятельно, дублируя работу, которую делает BSA.

- Должен сказать абсолютно откровенно: это вообще не проблема. Мы приветствуем такое дублирование. Это общепринятая практика. Члены BSA работают в рамках собственных программ борьбы с пиратством, в том числе самостоятельно сотрудничают с правоохранительными органами. Часто не бывает возможности разбираться силами BSA с какой-либо конкретной ситуацией, и с ней разбирается один отдельно взятый член BSA. Например, с пиратством в канале сбыта компании разбираются самостоятельно. И это хорошо, это в помощь нам.

- Вы довольны сотрудничеством с Балтийским юридическим бюро, которое представляет BSA в России?

- Безусловно. И мы, и наши члены видят результаты работы Балтийского юридического бюро в России.

- Вы утверждаете, что все члены BSA удовлетворены деятельностью Балтийского юридического бюро в России?

- Я не могу ничего говорить от имени членов BSA.

- Как выглядит Россия на фоне других стран - развивающихся и европейских - по уровню пиратства?

- За все время, которое ведутся исследования, мы никогда не видели столь быстрого снижения уровня пиратства, как в современной России. 19% снижения за пять лет - это абсолютно уникальный результат.

- А в 2008 году как обстояли дела?

- Мы наблюдаем очередной 5% спад уровня пиратства, и это самый значительный результат в мире. Россия очень отличается от стран с развивающимися рынками - в лучшую сторону.

- Что вы скажете о решении французского парламента отключать от Интернета тех пользователей, которые незаконно берут в Сети музыку, фильмы и софт?

- Франция делает то, что она считает нужным, а BSA будет ей в этом помогать. Очевидно, однако, что французская  инициатива будет обсуждаться и в Европарламенте.

- BSA очень вяло борется с пиратством в Интернете, разве нет?

- Я бы не сказал, что BSA ведет себя "вяло", что она не говорит об этом...

- Говорить и делать - не одно и то же.

- Вот именно. Поэтому мы и не говорим о делах, которые находятся в стадии расследования.

В сети годами существуют пиратские ресурсы. Журналисты не перестают нас спрашивать: почему BSA ничего не делает? Но иногда приходится работать, так сказать, в фоновом режиме, тихой сапой, чтобы по прошествии времени был результат. Пять лет нас спрашивали: почему существует The Pirate Bay? Ну вот, он уже не существует.

- Большинство серверов, с которых контрафактный софт скачивается в Россию, расположены в Европе. Российские правообладатели ничего не могут с ними поделать. Тут бы пригодилась помощь BSA.

- Это не только российская проблема. Я, например, живу в Германии и знаю, что граждане Германии скачивают пиратский софт тоже чаще всего с серверов, которые находятся за пределами страны. Для борьбы с этим явлением нужна широкая кооперация - и с IFPI , и с Интерполом, и полициями отдельных стран. В конечном счете, именно полицейские силы должны заниматься этим. А мы можем только оказывать им содействие.

- Вам не кажется, что софт как объект авторского права в ряде принципиальных моментов отличается от музыки и фильмов?

- Производители программного обеспечения, по крайней мере, в Евросоюзе, находятся в преимущественном положении по сравнению с производителями музыки и видео: частное копирование софта не разрешено. Это существенно упрощает задачу выявления случаев пиратства. Облегчает квалификацию преступления.

Более того, я готов предположить, что пиратство музыки и видео - это скорее так называемое street piracy, т.е. незаконно продаваемая продукция, а не подделка, как это бывает в случае с программным обеспечением.

- Я имел в виду более общий аспект дела: софт - скорее индустриальное изделие, а не продукт творчества. Похоже на автомобиль, который можно угнать нажатием одной кнопки. Модификация авторского права - а она, видимо, неизбежна - должна по-разному коснуться софта и произведений, создаваемых музыкантами и киноискусством, вы так не считаете?

- Действительно, весьма общая постановка вопроса. Тут есть несколько аспектов. Во-первых, софт воруют потому, что его можно украсть. Я, например, машину угнать не смогу, даже если захочу. А вот украсть софт очень легко. Во-вторых, программное обеспечение - это, в отличие от музыки и фильмов, есть инструмент для ведения бизнеса, для утилитарного улучшения вашей жизни.

В настоящее время я наблюдаю такую картину - которая меня, кстати, очень радует. Некоторые всемирно известные музыканты впервые заявили, что авторское право - важная вещь, и что пиратство - это плохо. Еще пару лет назад они могли спокойно сказать: борьба индустрии звукозаписи с пиратами - это не наше дело. Но теперь ситуация изменилась. Они увидели что-то такое, чего не видели раньше.

- Как обстоит дело с компьютерным пиратством в Германии, где вы живете, если посмотреть на него глазами обывателя? Чем рискует, например, тот, кто скачивает контрафактный софт из Интернета?

- Лет 10-15 назад уровень пиратства в Германии был около 40%. В конце 80-х вообще никого не беспокоили лицензии. Сегодня все совсем иначе. Уровень пиратства стал очень низким, всего 27%. Но последние четыре-пять лет он не снижается. Вам это может показаться странным, но в известном смысле ситуация в России лучше, потому что тут есть динамика, события развиваются. А в Германии и Великобритании нам нужно думать о том, как эту динамику вернуть. Нас это беспокоит.

Я бы покривил душой, если бы сказал, что те, кто в Германии крадут софт, не могут от страха спать по ночам. Очень многие судьи и прокуроры считают: ну, подумаешь, один контрафактный экземпляр... Но полиция очень активна, тем не менее, как в отношении компаний, так и рядовых пользователей. Никто не хочет сажать в тюрьму 17-летнего школьника или штрафовать на крупные суммы его родителей, как это делают в США. Но присудить 20-40 часов общественных работ - обычная практика.